Луна Ктулху

Несколько минут у меня ушло на то, чтобы вытащить тело из окна и оттащить в сарай. Однако мне везло, никто меня не заметил. С другой стороны, нужно было поторапливаться, если я не разберусь с пулеметом, то крестьян, пришедших вершить праведный суд, будет поджидать неприятный сюрприз.

Двигаясь как можно осторожнее, я повторил маневр с окном. В этот раз я залез в дом, и никто мне не помешал. Что ж, отлично. В коридоре, куда выходили двери задней комнаты, тоже оказалось пусто.

Тут же в углу была узкая лесенка, ведущая на второй этаж. Именно она мне и была нужна. Ступая, как можно тише, я поднялся на второй этаж. Прямой коридор вел на балкон главной залы, и парадную лестницу на второй этаж. По обе стороны от меня располагались двери. Комнаты слева меня не интересовали, а вот справа. Я проскользнул к крайнюю.

Раньше эти комнаты считались гостиными — предназначались для гостей, а те что слева, с окнами, выходившими на реку были хозяйскими.

Сами же комнаты кроме дверей, ведущих в коридор, тоже соединялись дверьми, и я именно на это и рассчитывал. Пройдя по всем комнатам, я запер все двери, ведущие в коридор и оставил открытыми двери между комнатами. Двери же первой комнаты, той что располагалась первой возле парадной лестницы, я не просто закрыл, а забаррикадировал диваном и парой небольших тумбочек. Тяжелую мебель я двигать не решился, так как шум мог раньше времени выдать меня незваным гостям.

После я выглянул во двор. Там дела обстояли точно так, как говорил Прохор. Посреди двора стояла телега с пулеметом. На облучке сидел еще один красноармеец, и похоже скучал. Еще раз оглядевшись и проверив оружие, я приготовился.

Первая моя пуля сразила часового, вторая и третья искорежили затвор пулемета. И хоть до конца я в этом уверен не был, но надеялся, что все именно так и вышло.

Однако не успел затихнуть грохот третьего выстрела, как кто-то, грязно ругаясь, начал ломиться в двери комнаты, где я засел. Развернувшись, я помчался через комнаты, захлопывая за собой двери. Если Прохор правильно рассчитал, то врагов осталось только пятнадцать. Оказавшись в дальней комнате, двери которой располагались возле черной лестницы, я осторожно выглянул в коридор. Трое здоровенных матросов, умело орудуя прикладами трехлинеек, ломились в дверь комнаты, через окно которой я застрелил часового. Они не видели меня, а сами были как на ладони, и грех было не воспользоваться такими отличными мишенями. Три выстрела — и три тела упали на пол. Словно в тире.

А потом, пока снизу не подошло подкрепление, я выскользнул из комнаты и захлопнул за собой дверь, метнулся к черной лестнице. Где-то позади громыхали шаги, но преследователи были еще далеко. «Эх гранату бы да на растяжечку!» — вот о чем я в тот момент думал. Но гранаты у меня не было, а посему, скатившись по лестнице вниз, я нырнул в комнату, шлепнулся на пол и отложив в сторону револьвер с пустым барабаном, взялся за следующий.

Вот на верхней площадке показался первый из преследователей. Я, как в тире, разнес ему голову, и тело с грохотом покатилось вниз по ступеням, забрызгав стены пахучей кровью. Осталось двенадцать экспроприаторов.

А потом кто-то с радостным криком швырнул вниз гранату. В общем, я получил то, чего так хотел, но не так, как хотелось бы. Пришлось мне в спешном порядке отступать.

Выпрыгнув из окна, я затаился, прижавшись рядом с ним к стене. И первый же разбойник, высунувшийся из окна, получил пулю в висок. После чего я ретировался за угол дома, пробежал через двор, и одним махом скинув засов, распахнул ворота. Я надеялся, что Прохор с крестьянами уже где-то неподалеку, однако никого на дороге видно не было.

Тут вокруг засвистели пули. Я метнулся влево-вправо, но единственным укрытием оказалась телега с пулеметом. Эй, зря я поспешил и разнес адскую машинку. Пулемет бы мне очень пригодился.

А так… положение у меня было почти безвыходным. Патронов много, три пистолета, так что до поры до времени я мог сидеть в укрытии и постреливать, не давая революционным солдатам высунуться. Только вот долго ли я так смогу продержаться?

— Эй, парень! — закричал один из революционеров в перерыве между выстрелами. — Ты бы лучше выходил сам. Сдашься, мы тебя просто расстреляем, а не выйдешь…

— …мы тебя на ленточки для бескозырок порежем, — добавил другой голос.

— Нож затупишь, резавши, — ответил я.

— Ничего, мы с тобой за товарищей наших поквитаемся. гнида белогвардейская!

Я только усмехнулся, правда, встречаться с этими борцами за свободу трудящихся у меня никакого желания не было. Шут с ними, уродами, только вот сколько я тут под телегой просижу? Видимо до темноты, а там рвану со двора. Неожиданно пуля ударила в дерево прямо у моего виска. Я обернулся.