Луна над Каролиной

— Приятно это слышать.

— Я представляла себе, как Кинкейд Лэвелл отреагирует, если я, приехав, приготовлю нам хороший, вкусный ужин.

— Он бы это очень оценил.

— Но не пришлось. Что ж, в следующий раз. Но я еще подумала…

— О чем?

— Как бы Кинкейд Лэвелл отреагировал на то, если бы я стала его соблазнять?

— Ну что ж… — И это было все, что он сумел выдавить из себя, когда она прижалась к нему теснее и провела руками по его бедрам.

— Я поступлю по-джентльменски, позволю леди узнать это самой.

На этот раз она расстегнула все пуговицы на его рубашке, потом — на своей блузке. И прижалась губами к тому месту на его груди, где гулко билось сердце. Потом она провела руками по его груди, животу и положила руки ему на плечи. Потом расстегнула блузку до конца и сбросила ее на пол, где уже лежала его рубашка. Неотрывно глядя на него, она расстегнула лифчик, и он соскользнул вниз.

— Дотронься до меня.

Он нежно охватил ладонями ее груди и поцеловал соски.

— Да, вот так.

Тори откинулась назад, и жаркое желание захлестнуло ее. Глаза стали прозрачными, томными.

— Хочу…

Желание, умножаясь встречным желанием, поразило их, как молния. Она опустилась на пол и увлекла его за собой. В неистовстве страсти они сорвали друг с друга последнюю одежду. Они слились воедино и забыли обо всем и обо всех. 

20

Уэйд совсем сбился с ног. Он уже готов был пожалеть, что отпустил Максин. А начался день срочным вызовом на дом, где пришлось делать операцию. Кроме того, в приемной подрались сеттер и бишон, а козленок Олсена почти проглотил куклу Барби, почти — потому что в горле застряла куклина рука. А зловредная Пушинка искусала ему руки, когда он делал ей прививку, да еще и пустила в ход когти.

Уэйд сыпал проклятиями и мечтал о передышке, когда через черный ход в приемную ворвалась Фэйф.

— Уэйд, миленький, посмотри, что с моей Королевкой. Она плохо себя чувствует.

— Стань в очередь.

— Но у меня только минута времени.

— А у меня и минуты нет свободной.

— Ой, что с твоими руками? Это старая злючка тебя так расцарапала? — Фэйф поцеловала щенка.

— Сейчас, солнышко, папочка тобой займется. Знаешь, она все утро хныкала. И носик у нее теплый. И не захотела играть.

Фэйф опустила щенка на пол, и тот заковылял к ногам Уэйда, а потом жалобно взглянул на него, и его тут же стошнило на ботинки врача.

— Наверное, она что-нибудь не то съела. Лайла говорит, что я ее обкормила печеньем.

— У меня полно пациентов в приемной, и руки расцарапаны до крови, и вот теперь от ботинок будет вонять весь день.

— Ну пойди наверх и перемени обувь.

— Сейчас пойду их выброшу, но когда вернусь, чтоб было чисто.

— Чисто? Это я должна тут убрать?

— Конечно, ты, а кто же еще? Отнеси собаку в операционную, возьми там мочалку и ведро и все вымой. У меня для этого времени нет. — Уэйд снял ботинки. — Поторапливайся.

— Папочка сегодня сердитый, — прошептала Фэйф, а когда Уэйд ушел, с гримаской отвращения осмотрела пол. — Слава богу, почти все попало ему на ботинки, осталось не так уж много убирать.

Когда он вернулся, Фэйф старательно, хотя и неумело, водила тряпкой по полу, гоняя по линолеуму воду.

— Ну, вроде все. Королевка играет в операционной со своей косточкой. У нее глазки опять ясные и бегает быстро.

Он взглянул на лужу воды.

— Фэйф, ну ты уникум.

— Конечно.

Уэйд взял тряпку и принялся собирать воду.

— Сделай мне одолжение. Пойди в приемную и скажи миссис Дженкинс, чтобы вывела своего Митча во двор. Он воет уже полчаса.

Фэйф вышла, и тут же раздался ее крик:

— Уэйд! Уэйд, сюда, скорее!

Он выскочил в приемную и увидел Пайни Кука, согнувшегося под тяжестью Монго. С густой шерсти собаки на пол капала кровь.

— Несите его в боковую приемную, — распорядился Уэйд. — Сюда, на стол.

— Он бежал по дороге, — начал объяснять Пайни. — Я нажал на тормоза изо всех сил и съехал к обочине, но все-таки задел его.

Пайни дрожащими руками снял выцветший шейный платок и вытер потное лицо.

Уэйд схватил полотенце, набросил его на бок Монго и, так как Фэйф стояла рядом, взял ее руки и прижал к полотенцу.

— Нажимай изо всех сил. Надо остановить кровотечение. Он в шоке. А я его пока осмотрю.

Руки у Фэйф дрожали. Ей казалось, что в ране на задней ноге белеет кость, и ее затошнило. Ей очень захотелось все бросить и убежать. Пусть Пайни помогает. Или кто-нибудь другой. Она уже раскрыла рот, чтобы это сказать, но ее замутило еще сильнее от запаха крови, антисептики и пота.

Но тут ее взгляд упал на лицо Уэйда.

Хладнокровный, сильный, спокойный, вот таким она сейчас его увидела. Глядя на то, как умело и быстро он работает, она немного успокоилась. И собака под ее руками тоже затихла.

— Ребра целы. Возможно, повреждена почка. Ну этим мы займемся потом. На голове рана неглубокая. Больше всего досталось ноге. Надо его перенести в операционную.

Он взглянул было на Пайни, но тот сгорбился в кресле, обхватив голову руками.

— Мне понадобится твоя помощь, Фэйф. Я его подниму и понесу, а ты должна идти рядом и изо всей силы зажимать артерию. Он потерял очень много крови. Готова?

— Ой, но я…

— Идем.