Луна над Невридой (СИ)

И снова дорога в Тмутакань выдалась долгой и тяжелой, но я получил новую возможность посмотреть земли Руси. Все изменилось с момента моего последнего путешествия, встречные города разрослись, языческих капищ стало намного меньше, зато количество церквей значительно выросло, христианство завоевывало себе новые позиции в духовной жизни Руси. Рост населения городов и изменения в духовной жизни неизбежно должны были привести к качественному перерождению Руси, но к какому, я еще не знал.

По прибытии в Тмутаракань я заметил военные приготовления в городе и большое количество прибывающих в город вооруженных людей. Меня гостеприимно принял у себя князь Олег.

Я с трудом узнал князя, годы жизни в Византии изменили его. Олег был одет по византийской моде, в дорогие ткани, и вел себя очень спокойно и рассудительно. Не чувствовалось ни ненависти к князьям Мономаху и Святополку, ни обиды за прошлые поражения, у меня сложилось впечатление, что князь Олег Святославович увидел в Византии нечто поразившее его настолько, что заставило по новому взглянуть на этот мир.

Олег внимательно выслушал предложения князя Всеслава и поблагодарил за оказанное доверие и поддержку, но сказал, что у него уже есть другие планы.

- Князь Всеслав немного опоздал, я со дня на день выступаю с войском в поход на Чернигов, а Тмутаракань, чтобы ее не заняли ставленники князя Святополка, я оставляю в управление византийскому императору Алексею Комнину. Если хочешь, можешь как посол князя Всеслава, сопровождать меня в походе на Чернигов.

Немного обдумав предложение князя Олега, я согласился, по правде говоря, в дороге на Полоцк мне было с князем Олегом по пути.

Через несколько дней мы двинулись в путь на Чернигов, в этом походе князь Олег со своей византийской женой часто вечером принимал меня у себя в шатре.

- Красоту Константинополя невозможно передать словами, да и сама Византия настолько яркая, красочная и блистательная в сиянии куполов своих храмов, что с непривычки приводит в изумление. Все города, которые мне известны на Руси, и те, что я видел в Богемии и Польше, просто деревни по сравнению с Константинополем. В Византии я почувствовал себя диким варваром рядом с византийцами, мы на Руси лишь неудачно копируем их духовные ценности и культуру. Именно в Византии, краю, вечно залитом солнечным светом и хранящим мудрость тысячелетий, в столице империи Константинополе, городе, который в окружении морей связывает между собой Европу, Азию и Африку, находящимся практически в центре мира, я осознал и был озарен истинным христианским духом.

Князь Олег собирался мне еще что-то рассказать, но в этот момент его прервала жена. Византийка Феофания Музалон не любила, когда ее муж Олег начинал восхвалять ее родину, в конце концов, сейчас она с Олегом находилась на Руси, и именно с Русью, а не с Византией было связано их будущее.

Феофания была молодой стройной девушкой, с классическими чертами лица и большими синими глазами. Ее безупречные манеры выдавали в ней знатную особу и поневоле притягивали внимание.

За время пути князь Олег успел мне много рассказать о своих приключениях в Византии, о придворной константинопольской жизни и об удививших его обычаях и нравах византийцев.

Когда мы добрались до Чернигова, жители города сами открыли нам ворота. Побеседовав с черниговцами, князь Олег узнал, что горожане пытались захватить Владимира Мономаха, чтобы выдать его князю Олегу, и Мономах закрылся в черниговской крепости вместе с дружиной.

Восемь дней продолжался штурм черниговской крепости, пока Владимир Мономах не согласился сдаться. Владимир Мономах, некогда гордый и амбициозный правитель, теперь выглядел жалким и испуганным в ожидании расплаты.

- Ну что, брат, вот мы и встретились снова. Видимо, ты оказался не лучшим правителем, раз черниговцы сами тебя мне выдали. Это ведь ты участвовал в травле моего брата Глеба, которая привела к его гибели в Заволочье, и это ты подкупил охрану, убившую моего брата Романа. И даже к убийству моего товарища, князя Бориса Вячеславовича, ты причастен. Ты и твой отец организовали мое изгнание в Византию. А сегодня ты пленен в моем городе, который беззаконно присвоил себе. Есть ли тебе что сказать в свое оправдание? - жестко сказал Олег, обращаясь к Владимиру Мономаху.

- Это правда, я виноват перед тобой, Олег, я причастен к убийству твоих братьев, но я всего лишь защищал жизнь и интересы моего отца. И если бы не мое заступничество когда-то, то князь Изяслав с тобой бы давно расправился, - оправдываясь, сказал Владимир Мономах.

- Если бы не твое заступничество, меня бы убили, но сколько раз я выручал тебя в Богемии. Ты всего лишь вернул мне долг. К тому же, вместо смерти меня заключили под арест, где я был сведен в ничтожество и унижен твоим отцом. Ты же, считая, что со мной все кончено, не повел и пальцем чтобы хоть как-то улучшить мое положение.