Луна над пустыней

Что касается бабочек, то похожее чувство было у меня к аполлону и подалирию. Может быть, потому к аполлону, что водится он в горах, да и то не везде, и поиски его связаны с путешествиями. Красив он к тому же, большой… А название какое! Аполлон, бог света, покровитель искусств… К подалирию же потому, наверное, что выглядит эта бабочка очень своеобразно — нездешняя, не похожая на других. А потом, у С. Т. Аксакова в «Детских годах Багрова внука» была одна глава — «Собирание бабочек», которая в юности очень нравилась мне, а там как раз и говорилось с почтением о бабочке, которая называлась «Кавалер Подалирий». Раньше, кстати, они встречались довольно часто в средней полосе, но сейчас, увы… Сейчас в Подмосковье подалирия и не встретишь. Слишком много коллекционеров, собирателей бабочек, а подалирий ведь так красив…

Вы помните, наверное, что в Ташкенте в долгом ожидании экспедиции я рассматривал музейные ящички и узнал от начальника, что гусениц махаона они обычно насаживают на крючки, как наживку, что в тугаях бывает и подалирий, правда не очень часто, но что летают там во множестве и другие бабочки, а некоторые даже похожи на поликсену, хотя, по-видимому, это все-таки не поликсены…

Какие же?

И на второй день, несмотря на легкую обалделость от множества новых впечатлений в экспедиции, я вдруг поймал сам себя на том, что с особенным вниманием разглядываю нескольких белых бабочек, порхающих невдалеке от нашей стоянки. Вернее, они были не белые, а, желтоватые, но не приторно-желтые, как лимонницы, а оттенка слоновой кости. Бабочки близко не подпускали, к тому же в первые дни после нашего приезда дул ветер, и если одна из летуний садилась, то и тогда трудно было ее разглядеть, потому что сильно качалась трава. Но Жора заметил мой интерес и сказал:

— Вот это они и есть. Те, о которых я тебе говорил.

Уже на расстоянии я понял, что это не поликсены. Но тогда кто же?

Я уже и нарывников наснимал, и фалангу, и пчеложуков на кермеке, и бабочку-пандору, и туркестанских жемчужных хвостаток, и голубовато-серебристых жуков-слоников, а загадочные желтоватые бабочки все еще близко не подпускали.

Вообще-то бабочки очень общительные и любознательные создания, но пугливы, им нужно какое-то время, чтобы привыкнуть. Их наверняка интересовала наша палатка, множество незнакомых предметов нашего обихода, возможно даже и сами мы, но слишком внезапным, согласитесь, было наше вторжение на их законную территорию, и, прежде чем знакомиться с нами, им, конечно, необходимо было как следует к нам присмотреться.

Я же не торопился пока гоняться за ними, считая, что они никуда не денутся, вполне понимая их первоначальную осторожность.

Но вот прошла первая неделя. Прежде чем, по обычаю, идти в тугаи, я решил наконец заняться бабочками цвета слоновой кости.

Как вы помните, только с одной стороны от нашей палатки — со стороны Сырдарьи, были заросли гребенщика и лоха, с противоположной же стороны и вокруг открывалась бескрайняя гладь пустыни. Только на севере, метрах в ста, начиналась полоса тугаев. На площадке рядом с палаткой не осталось ни одного кустика верблюжьей колючки, и можно было даже ходить босиком, но вокруг колючка росла во множестве, и не только она, но похожий на нее парнолистник, цветущий мелкими розовенькими цветами, и полынь, и солянка, и каперсы, и еще какие-то неизвестные мне растения с белыми цветочками, и вездесущая солодка. Загадочные желтоватые бабочки (их было две-три, самое большее — четыре) уже подлетали к нам довольно близко и садились на белые цветочки, на каперсы, на качающиеся под ветром кустики парнолистника или просто на высохшую до твердости глину. Как правило, крылья их были сложены вместе или полураскрыты — и это вполне понятно, потому что, если раскрыть крылья настежь и целиком подставить свое нежное брюшко солнцу, можно изжариться моментально.

Итак, решив, что для близкого знакомства время уже наступило, я взял наизготовку фотоаппарат и начал к одной из бабочек приближаться. Сначала она никак не подпускала меня к себе ближе чем на несколько метров, но потом, как видно, поверила. Наконец я смог ее разглядеть.