Луна над Сохо

В отличие от остальных комнат, книжные полки здесь содержали кое-что еще помимо фотографий и необоснованно дорогих сувениров, привезенных из отпуска. Я успел понять: всякому, кто задумает научиться колдовству неофициально, придется перечитать кучу оккультной дребедени, прежде чем наткнуться на руководство по «истинной магии», если такое понятие вообще существует. Уж что-то подобное наверняка должно было найтись – но не нашлось. У Сайреса в доме не было даже «Книги лжи» Алистера Кроули[3], которую, на худой конец, можно полистать ради забавы. Вообще подборка была почти как у моего папы: биографии Арта Пеппера, Чарли Паркера и других джазменов перемежались ранними романами Дика Фрэнсиса.

– Нашли что-нибудь важное?

Я обернулся. Симона стояла на пороге.

– Пока нет, – ответил я. Сосредоточившись на поисках, я даже не заметил ее шагов по лестнице. Лесли, помнится, заметила, что неспособность услышать, как у тебя за спиной отплясывает голландский фолк-ансамбль, – не то качество, которое поможет выжить в сложной, быстро меняющейся среде современной полиции. Хочу отметить: во-первых, я в тот момент показывал дорогу одному туристу, который был малость глуховат. А во-вторых, ансамбль был шведский.

– Не хочу торопить вас, – сказала Симона, – но перед вашим приходом я заказала такси, а вы же знаете, как таксисты ненавидят ждать.

– Куда вы направляетесь? – спросил я.

– К сестрам, – ответила она, – на первое время, пока не приду в себя.

Я попросил дать мне адрес, она продиктовала, я записал. И удивился: Сохо, Бервик-стрит.

– Да, я понимаю, – сказала она, увидев выражение моего лица, – они тоже девушки богемные.

– У Сайреса есть какая-то еще недвижимость? Дом, быть может, или сад?

– Мне он ни о чем таком не говорил, – сказала она. И рассмеялась: – Сайрес-садовод – просто немыслимо!

Я поблагодарил Симону за уделенное время, и она проводила меня до двери.

– Спасибо вам, Питер, – сказала она. – Вы были очень добры.

Отражение в боковом стекле давало хороший обзор, и я заметил, что «Хонда Сивик» все так же стоит напротив дома. Женщина за рулем не отрываясь смотрела прямо на нас. Я вышел и, закрыв за собой дверь, повернулся к машине лицом. Женщина тут же отвернулась и сделала вид, что разглядывает наклейки на заднем стекле соседнего авто. Потом все-таки оглянулась назад, и вовремя: я решительно направился в ее сторону. Я прямо-таки видел, как ее замешательство перерастает в панику и она колеблется, не зная, то ли включить мотор, то ли выйти из машины. Когда я постучал в стекло, ее прямо подбросило. Я показал служебное удостоверение, и она растерянно уставилась на него. Так бывает в половине случаев: большинство граждан попросту не знает, как выглядит полицейское удостоверение, и не понимает, что за фигню им суют. Но она, похоже, поняла и опустила стекло.

– Не могли бы вы выйти из машины, мадам? – попросил я.

Женщина кивнула и вышла. Она была невысокая и худощавая, в дорогом, хоть и не шитом на заказ, костюме с юбкой цвета морской волны. Риелтор, подумал я, или менеджер по работе с клиентами, вроде пиар-агента или специалиста по продажам в дорогом сегменте. Разговаривая с полицейскими, люди обычно прислоняются спиной к своим автомобилям, это дает им ощущение моральной поддержки. Незнакомка не стала этого делать, зато принялась теребить кольцо на левой руке и периодически заправлять волосы за уши.

– Я просто ждала в машине, – сказала она. – Что-то случилось?

Я попросил ее предъявить водительские права. Она покорно достала карточку и протянула мне. Если потребовать у первого встречного назвать свое имя и адрес, он не только с большой вероятностью скажет неправду, но и вообще имеет полное право отказаться предоставлять такие сведения, если только вы его ни в чем не обвиняете. Мало того, вы должны написать расписку, что не преследуете незаконно риелторов-блондинок. Но если вы просто остановите автомобиль с целью проверки документов, то водитель охотно покажет вам права, содержащие его полное имя вместе с дурацким вторым, адрес и дату рождения. Я записал в свой блокнот: Мелинда Эббот, 1980 года рождения, проживает там, откуда я только что вышел.

– Это ваш фактический адрес? – спросил я, возвращая ей карточку.

– Вроде того, – ответила она. – Был – и вот я как раз жду, когда смогу туда вернуться. А почему вы спрашиваете?

– Я веду расследование, – ответил я. – Вам знаком человек по имени Сайрес Уилкинсон?

– Он мой жених, – сказала она, устремив на меня жесткий взгляд. – С ним что-то случилось?

Существует официальная инструкция по информированию родственников погибшего, одобренная Ассоциацией руководителей полицейских служб. Так вот, пункта «вывалить все как есть, стоя посреди улицы» там нет. Я предложил ей побеседовать в машине, но этот номер не прошел.

– Лучше скажите сразу.

– Боюсь, у меня для вас плохие новости.

Каждый, кто хоть раз смотрел «Закон» или «Реанимацию», знает, что это значит.