Луна – суровая госпожа. Свободное владение Фарнхэма

– Да, должно быть, это ужасно, – поддакнул Хью. – Но осмелюсь напомнить, понимая вашу сверхзагруженность хлопотами: я просил вас известить меня в случае приезда их милости. А молодой Избранный сообщил мне, что их милость дня два назад приехал и уехал снова.

– Ты недоволен?

– Упаси Дядя! Я просто спрашиваю.

– Их милость действительно физически присутствовал здесь некоторое время. Но официально он не возвращался. Мне показалось, что он неважно себя чувствует, помоги ему Дядя!

– Да сохранит его Дядя! – искренне подхватил Хью. – Понятно, что при подобных обстоятельствах вы не решились испрашивать мне аудиенцию. Но осмелюсь выразить надежду на ваше участие в моей просьбе в следующий приезд их милости.

– Поговорим об этом позже. Нужно посмотреть, что там случилось у этих беспомощных…

Шеф-повар Гну и главный инженер встретили их у входа во владения Гну, и вся группа направилась в морозильник. Они прошли через кухню и попали в разделочную, где им пришлось задержаться, пока не принесли теплые одеяния, напоминающие парки. Однако Мемток отказался облачаться в ту, что ему предложили, он ворчливо заметил, что одежда слишком замызгана.

Разделочная кишела живыми слугами и была переполнена мертвыми тушами. На столах громоздились туши скота, груды рыбы, дичи и домашней птицы. Хью отметил про себя, что тридцать восемь Избранных и четыреста пятьдесят слуг потребляют уйму мяса. Помещение показалось ему угнетающим, хотя сам он в своей жизни забил и разделал немало животных.

Только жесткий самоконтроль, который он привык соблюдать в присутствии Мемтока и его «кузенов», не позволил ему проявить свои чувства, когда на пол перед ним упал кусок от разделываемой на столе туши.

Это была изящная, пухлая, очень женственная рука.

Хью стало нехорошо; у него заложило уши и поплыло в глазах. Он моргнул несколько раз, но рука не исчезла. Рука, очень похожая на маленькую ручку Киски…

Он осторожно вздохнул, стараясь подавить поднимающуюся в нем тошноту, и стоял отвернувшись до тех пор, пока не удалось восстановить полный контроль над собой. Ему внезапно открылась правда, до сих пор скрывавшаяся за странными намеками, двусмысленностями и совершенно непонятными шутками.

Пока Мемток ждал чистую парку, Гну разразился нервной тирадой. Он шагнул к разделочной доске, случайно пнул ногой изящную маленькую ручку, которая отлетела в кучу отбросов, и заявил:

– Вот это мяско вам не придется пробовать, управляющий, – если, конечно, не вернется старик.

– Я всегда все пробую, – холодно заметил Мемток. – Их милость требует, чтобы стол был отменным независимо от того, здесь он или нет.

– О да, конечно, – согласился Гну. – Именно это я всегда и твержу своим поварам. Но… Да вот хотя бы этот кусок прекрасно иллюстрирует беспокоящую меня проблему. Слишком много жира. Видите, он слишком жирен и после приготовления останется таким же. А все из-за того, что это мясо самки. Хотя, на мой взгляд, самое лучшее мясо, нежное, но упругое, у мальчиков, оскопленных не позже шести лет и забитых лет в двенадцать.

– Никто твоего мнения не спрашивает, – осадил его Мемток. – Значение имеют только вкусы их милости. А он считает, что самки более нежны на вкус.

– О, конечно, конечно, я согласен! Я ничего такого особенного и не хотел сказать!

– Ладно, успокойся, Гну. В принципе, я согласен с тобой. Я просто должен был заметить, что в данном вопросе твое мнение – и мое тоже – не имеет никакого значения. Я смотрю, они уже принесли ее. Наконец-то! Они что, расшивали ее бисером?

Все надели парки и вошли морозильную камеру. Инженер, кивнувший и улыбнувшийся Хью при встрече, до сих пор не проронил ни слова. Теперь же он принялся пространно объяснять, в чем заключается «проклятая проблема замораживания». Хью отчаянно пытался сконцентрировать все свое внимание на словах Пайпса, чтобы хоть как-то отвлечься от ужасающего зрелища содержимого холодильного помещения.

Большинство хранившихся здесь тушек были говяжьими или птичьими. Но по центру комнаты на крюках висело то, что он ожидал здесь увидеть. Человеческие трупы – выпотрошенные, вычищенные и замороженные. Они свисали вниз головой, правда сами головы отсутствовали. Молодые самки и самцы, но были ли эти последние кастрированными или нет, понять теперь было невозможно.

Хью сглотнул и поблагодарил судьбу за то, что трагическая маленькая ручка дала ему возможность приготовиться и не потерять сознания.

– Ну, кузен Хью, что скажешь? – вернул его из забытья голос Мемтока.

– Что ж, я согласен с Пайпсом.

– То есть своими силами нам сейчас не справиться?..

– Я согласен не с этим выводом. – Хью, по правде говоря, мало что понял. – Инженер, несомненно, рассуждает здраво. Как он утверждает, проблему можно решить, причем радикально. Нужно отказаться от намерения чинить оборудование сейчас и, подождав с неделю, приступить к его демонтажу и полной замене.

Лицо Мемтока приобрело кислое выражение.

– Слишком дорого.

– Это со временем окупится. За несколько бычков хорошего оборудования не купишь. Экономить тут нечего. Верно, Пайпс?

Инженер радостно закивал: