Луна светит безумцам

– Гексенвольф, – сказал Боб с сильным немецким акцентом. – Зачарованный волк, или колдуноборотень. Помню, инквизиция объявила войну зачарованным волкам и пожгла на кострах уйму высоченных парней.

– Теперь о серебряных пулях и укусах. Правда, что, мол, укусили – и ты вервольф?

– Дались тебе укусы!... Ерунда это. Иначе бы вервольфы уже всю планету заселили.

– Ладно, ладно. Серебряные пули?

– Забудь.

– Понятненько, – протянул я со вздохом, продолжая прилежно записывать рассказы Боба, чтобы потом положить все эти сведения на стол Мерфи. – Гексенвоольф. Порядок. Что у нас дальше по программе?

– Ликантропы.

– Подожди. Разве это не психическое состояние?

– Это может быть и психическим состоянием, но лишь с одной стороны. Видишь ли, мой юный друг, ликантропия – естественный путь для Духа звериной злобы. Ликантроп в самом деле оборачивается животным, хотя это и происходит только у него в мозгу. Ему кажется, что он волк, и человеческая душа испаряется не понарошку. Это состояние начинает влиять на его мысли и поступки, он становится более агрессивным, более сильным и при этом менее восприимчивым к боли, увечьям, болезням. На нем все заживает очень быстро.

– Но он же не трансформируется в волка понастоящему?

– Тоже не подарок, знаешь ли. С виду вроде люди как люди, а дики и свирепы до крайности. Слыхал о скандинавских берсерках? Думаю, эти парни были натуральными ликантропами. Причем не сотворенными, а рожденными.

Боб говорил, а я тихонько помешивал зелье, чтобы не перекипало.

– Кто у тебя там последний в списке? Луп... кто?

– ЛупГару. Прозвище колдуна Этьена, который водил с ними дружбу, пока инквизиция не поджарила из него славный бифштекс. ЛупГару не мелочевка, Гарри. На них гиблое проклятие. Это сущие демоны в образе волка. Вот кто обладает подлинной силой. В полнолуние они превращаются в чудовищ, и схавать человечка для них – забава, развлечение. Пока не сядет луна или не взойдет солнце, они безжалостно убивают всех, кто встретится на пути.

По спине побежал холодок.

– Это еще не все, да?

– Ага. Списочек особенностей презанятный. Немыслимые скорость и сила. Раз. Сверхъестественная свирепость и жестокость. Два. Живучесть феноменальная. Любые раны заживают мгновенно. Три. Они не чувствительны к ядам и чарам. Одним словом, идеальные машины для убийства.

– Впечатляет. Но ведь идеальные чудища появляются не каждый божий день?

– Вообще да, нечасто. Обычно проклятый бедолага знает о проклятии и уходит подальше от людских глаз, чтобы втихаря наложить на себя руки. Последний ЛупГару буйствовал в местечке Жевудан во Франции. Шестнадцатое столетие. Меньше чем за год убил двести с лишним человек.

– Проклятие! Как его остановили?

– Прикончили, прикончили голубчика. Серебряными пулями. На ЛупГару надо идти увешанным серебром с головы до пят. Но серебро должно быть фамильным, унаследованным от предков.

– Почему?

– Гарри, не я придумывал законы магии. Я лишь знаю, каковы они, и умею предугадывать перемены. Условие о серебре неизменно. Предполагаю, в этом есть некий элемент жертвоприношения.

– Фамильное серебро, – пробормотал я. – Ладно. Будем надеяться, что у нас орудует не ЛупГару.

– Не волнуйся. Ты легко разберешься, что к чему. Если после каждого полнолуния в городе будут десятки убитых, зна... В чем дело?

– Уже. Это уже происходит. – Я пересказал Бобу все, что узнал от Мерфи, и принялся за второй эликсир – «хамелеонский», мечту любого ниндзя. В воду посыпалась всякая мелочь: пластиковая обертка, кусочек чистого белого хлопка, капля дезодоранта, шелест ветра и листик салата. Завершили картину клочок бумаги и щепотка возвышенной музыки. Ммм, а запах...

– Мертвецы, трупы, – протянул задумчиво череп. – Я дам тебе знать, если придумаю чтонибудь полезное.

– Я хочу, чтобы ты не только придумал, но еще и разузнал побольше. Прогуляешься.

– Со мной этот номер не пройдет, Гарри. Я Дух разума, а не мальчик на побегушках, – протестующе фыркнул мой помощник. Тем не менее при слове «прогуляешься» глаза его подозрительно блеснули.

– А я раздобуду тебе несколько любовных ромаанов, – сладко протянул я.

– Лучше дай отпуск на сутки, – щелкнул зубами вымогатель из мира духов.

– В прошлую свою вылазку ты умудрился устроить дикий разгул и вакханалию на безобидной вечеринке в католическом университете. В общем, слово «отпуск» из своего лексикона можешь удалить.

– Я не сделал ничего, что не смог бы сотворить добрый бочонок вина, – обиженно засопел Боб.

– Вино пьют по доброй воле, а я чтото не припомню, чтобы все эти люди приглашали тебя забраться к ним внутрь. Всё! Тема закрыта. Ты свою порцию веселья получил, приятель.

– Ну, Гарри, что тебе стоит?!

– Нет.

– Только одна малюсенькая ночка...

– Нет и еще раз нет.

Боб бросил на меня уничтожающий взгляд и заявил:

– С паршивой овцы хоть шерсти клок. Давай романы. Чур, никакого старья, только новенькие бестселлеры, а то знаю я тебя, наобещаешь с три коро...

– На рассвете возвращайся.

– Такова твоя благодарность за верную службу, Гарри?! Посмотрим, можно ли вообще чтонибудь разведать.