Луна Васмиора

Сирид схватила меня за руку и дернула.

– Уходите, госпожа, убегайте! – Зашептала она, трясясь от страха.

Глупо ли было полагать, что нам ничего не грозит во дворце врага, и отпускать Сэта и остальных солдат? Возможно. Но еще глупее предположение, что я побегу, оставив подданных на произвол судьбы.

Тени молчали, но я чувствовала их ухмылки. Они позволяли нам осознать всю обреченность происходящего, наслаждались слабостью. Я помню, как мой страх дурманил Тео. И его истошный крик, когда мой дар пробудился.

– Ты пойдешь с нами, – промолвив один из теней. – Тогда они останутся живы, – он указал на фрейлин.

Я хотела ответить что-то язвительное, но не успела, по всей видимости, убийца передумал.

– А впрочем… Никто не говорил, что они должны выжить. Только ты.

В тихом пустынном коридоре звякнула сталь, вынимаемая из ножен.

Арфея заскулила, пытаясь подавить слезы и дрожь, она тоже вцепилась в мою руку и уткнулась в плечо. Мне же вспомнились буквально первые занятия с Господином Гломаритом.

«Вас так удивляет желание короля вырезать весь свой род. Почему? Как бы вы поступили, леди Луна?»

Помню наши словесные баталии, разговор зашел достаточно далеко от вопроса, затронув немного другую тему, помню, что ответила ему.

«Борьба определяет человека, господин, сдаться – то есть покориться воле судьбы – слишком просто, именно смирение перед смертью сделало бы меня слабой и ничтожной».

Я отодвигаю хитрый подол, пошитый покойной Тиривой, это была целиком ее задумка, будто бы старшая служанка знала, что однажды мне пригодится оружие, спрятанное под женской одеждой. Надеть это платье на коронацию Дамирана было не догадливым просчетом, однако, а дань памяти женщине, которая несмотря на всё относилась ко мне с добром. Под открытым подолом видны узкие брюки, пошитые по фигуре и высокие сапоги, почти мужские, на плоской подошве. На поясе брюк покоится меч, еще один подарок Сэта. Меч выковал его отец и нанес на него надпись, призванную стать эпитафией для врагов.

Кто-то из теней тихо смеется, наблюдая за тем, как я осторожно вынимаю оружие, чтоб не повредить платье. Их злорадство пугает фрейлин еще больше.

– Госпожа, – протяжно пищит Бетра и закрывает лицо худыми ладонями. – Не надо, госпожа.

Сложно ли рабам смириться со смертью? Отнюдь. Рабы привыкли умирать за хозяина или по его воле, смерть начинает казаться им избавлением. Так и мои фрейлины, они почти смирились с неизбежным, приготовились принять смерть в надежде, что это защитит меня.

Я поднимаю руку, давая девушкам знак, держаться за мной и почти сразу же сталь в моих руках накаляется, становясь красной и стирает ухмылки с лиц теней, пусть я этого и не вижу, но их насмешки затихают. Те, что стоят ближе ко мне группируются, чувствуя неладное. Кто бы их ни послал, он не догадался предупредить наемников, с кем им придется иметь дело.

Один край подола я цепляю за пояс, чтобы юбка не мешалась и мысленно вспоминаю уроки Сэта. Самое важное и основное – стойка. Нужно найти баланс, упор, держать корпус стойко, но при этом умудриться быть маневренным. Опытный солдат столько раз легким движением сбивал меня с ног, что я навсегда запомнила, как это больно и неприятно, смотреть снизу вверх, будучи поверженной.

И уроки Дамирана тоже не прошли без толку. Раскаленная сталь произвела впечатление на наемников. Сегодня им повезло, из-за страха спалить не только врагов, но и фрейлин, я не стану использовать огонь, как прямое и главное оружие, но едва ли пощажу их за наглость. Сказав Господину Гломариту, что человека определяет борьба, я ни разу не соврала. Да, именно, если придется, я умру в этом треклятом коридоре, но всеми силами буду пытаться сохранить жизнь подданных мне девушек. И либо сумею их защитить, либо упокоюсь вместе с ними. Третьего не дано. Но все же умирать сегодня я не планирую.

Ни сегодня, ни сейчас.

Взмах клинка, я выбрасываю руку, подавая корпус вперед, ставлю ноги так как учил Сэт и улыбаюсь, вспоминая бранные песни солдат о том, как идут на войду, смеясь смерти в лицо. Бросаясь на одного из наемников, краем глаза вижу, как Сирид быстро убегает прочь, а остальные девушки пытаются прикрыть ее фигуру собой, чтоб тени не заметили неладного.

Догадка о том, что девушка бежит, чтобы привести помощь, делает улыбку на моем лице шире. Значит продержаться нужно совсем недолго.

– Зря ты это затеяла, – выдыхает наемник мне в лицо и скидывает капюшон. Его лицо мне не знакомо, но это неважно. Я взмахиваю мечом, вкладывая в рубящий удар всю силу.

«Песнь огня, да прольет крови танец», – наемник замечает гравировку на стали за мгновение до того, как я бью его ногой под колено и рассекаю душный воздух, чтобы всадить острие в его горло.

Звонкий визг прознает до глубины души, булькающий хрип наемника почти не слышен на фоне криков фрейлин. Проходит всего несколько секунд, остальные успевают одуматься и кидаются на меня все разом, не давая места и времени для новой атаки.

21