Луна Верховного. Том 3

Тут мне даже мысли читать не нужно, чтобы понять, что это. В горле мгновенно пересыхает, когда Рамон по современным человеческим обычаям опускается передо мной на одно колено. Мы оба голые на безлюдном диком пляже, светит луна, воздух напитан теплотой, а передо мной самый красивый, самый желанный мужчина на свете. Романтичнее не придумаешь.

– Венера, ты выйдешь за меня?

Драгоценность на его большой ладони прекрасна – два тонких кольца, соединенные ромбом с крупным черным бриллиантом в обрамлении бриллиантовой, сияющей в свете луны, крошки. Это настолько красиво и невероятно дорого, но в то же время для меня абсолютно не важно. Гораздо важнее Рамон с его предложением, с его желанием сделать меня своей. И мое желание на это все согласиться.

– Ты уже знаешь ответ, – говорю, прикусив нижнюю губу, чтобы скрыть широкую улыбку. А вот он улыбки не скрывает:

– Знаю, но по правилам, ты должна произнести это вслух. Иначе придется оставить кольцо себе, – о со вздохом убирает коробочку. Ну что за вредный волк!

– Да, – говорю. – Я согласна.

– На что согласна? – не унимается Рамон.

– Быть твоей истинной женой.

Его глаза победоносно сверкают, а на лице снова довольная счастливая улыбка, от которой млеет мое сердце, и я вся целиком. Рамон надевает мне на палец кольцо, поднимается и прижимает меня к себе.

– Ты попалась, – шепчет мне на ухо. – Больше никуда от меня не денешься.

Я обнимаю его за шею и отвечаю, почти касаясь губами губ:

– Взаимно, мой волк.

Если бы не Сара, мы бы зависли на том пляже до утра. И плевать было бы, что наш ждут для какой-то церемонии. Но малышка была стимулом для нашей с Рамоном социальной жизни. Впрочем, я не уверена, что наша социальная жизнь продолжится, когда мы вернемся домой, а точнее – выберем себе уютное гнездышко. Лично мне хотелось начать его вить хоть прямо сейчас. Словно наша свадьба уже состоялась на том берегу. Свадьба, брачная ночь, признания в любви. Но оказавшись среди веселящихся джайо, я поняла, что нет ничего ужасного в том, чтобы повеселиться тоже. Если не за себя, то за друзей.

– Это ты придумал праздник? – спрашиваю я.

– Нет, у джайо действительно существует такая традиция. Но обычно она касается самих джайо.

Обряд незамысловатый, чем-то похожий на старинную церемонию бракосочетания вервольфов. Его проводит сама верховная жрица. Нужно петь, ходить по кругу, напоить друг друга водой и накормить священными ягодами, растущими только на архипелаге. Этот обряд посвящен образованию новой семьи, поэтому у меня даже не забирают Сару. Наша малышка проводит церемонию вместе с нами, кочуя с моих рук на руки Рамона. И это так мило, что я готова плакать от счастья. Я и плачу, когда все племена взрываются поздравительным волчьим воем, приветствуя новую семью.

Самое интересное начинается после, когда к нам один за другим подходят джайо. Они несут корзины, наполненные ягодами и фруктами, драгоценными камнями, бусами из жемчуга, какими-то бутылочками с неизвестным мне содержимым, игрушки для Сары.

– Свадебные подарки, – объясняет Зен. – Это традиция.

Действительно, возле него и Мишель и перед Хантером с Алишей тоже горка подарков, разве что размером поменьше той, что складывают возле нас с Рамоном. Еще недавно я бы решила, что это из-за того, что мой истинный избранник предков, но после его слов начинаю сомневаться. Может, джайо правда хотят, чтобы я стала их жрицей? Что, конечно же, невозможно. И никакие подарки не заставят меня передумать.

С этой мыслью я оглядываю джайо и нахожу Ману и Ниалу, спорящих о чем-то. Точнее, младшая жрица спорит, а вот верховная как всегда спокойна. Интересно, о чем они говорят? В толпе слишком шумно, чтобы я могла разобрать даже с волчьим слухом. Я все равно напрягаю уши, но вдруг слышу совсем другой знакомый голос:

– Отпусти меня! Я сама могу идти.

Этот голос я бы очень хотела забыть. Вымарать из собственной памяти. От этого голоса по телу проходит волна дрожи: от воспоминания о самых страшных часах в моей жизни и от ярости на похитившую мою дочь старую ведьму.

Альма.

Сейчас она выглядит не так уверенно, как в доме Микаэля, или даже не так, как в своем бункере. От ее лоска победительницы жизни не осталось и следа. Ее руки связаны грубой веревкой, волосы растрепались, на лице грязь, будто она провела ночь в какой-то канаве или яме. Хотя, почему будто? Ее схватили дикари, и методы у них соответствующие. Альма выглядела как бродяжка, и даже желание держать лицо, идти через толпу подобно королеве, огрызаться, когда ее грубо толкали, ее не спасало. Она вызывала исключительно чувство жалости. Если бы я, конечно, могла пожалеть это чудовище.

Даже музыка стихла, когда Альму подпихнули в наш круг счастливых молодоженов и получателей подарков. И с нее, кажется, слетела последняя маска, потому что волчица, заметив моего истинного, споткнулась, свалилась к его ногам и от шока открыла рот.

– Ты живой, – выдохнула она. – Живой. Как это возможно? Я же тебя убила!

– А Венера его оживила, ведьма! – вклинилась Мишель. – С помощью магии. Ты еще не поняла, где оказалась?