Луна за решеткой

– Ее убили, – сказал Сева. – Убили вместе с матерью в России, когда они обе собрались навсегда уехать из родного города, продали дом. При них мы обнаружили записку, которую вы держите. Смотрите: Анкара, «Баринак», Лола…

– Но я понятия не имею, почему она это написала…

– Смотрите дальше, – терпеливо проговорил Сева, склонившись над Лолой и водя пальцем по листу. – Мустафа, какое-то число и еще число…

– Мустафы вообще не знаю, поверьте…

– А ниже написано: светлячок. Светлячок – это девушка по имени Настя. Не понимаете? (Лола отрицательно мотнула головой и с еще большим удивлением переводила взгляд с Севы на Диану.) Дело в том, что с Розой уехала и Настя Светлячок, она еще здесь, в Турции. Мы ищем Настю. А Роза написала… она дала понять, кто нам может помочь в поисках. То есть это вы и Мустафа.

Лола в задумчивости потирала подбородок, изучая записку, затем подняла глаза:

– А вы кто?

– Частные детективы, – поспешила сказать Диана. – Нас нанял отец Насти. Помогите нам. Вы, я так думаю, знаете, где девушка.

– Если она там, где была Роза, то… вы ее не вернете домой.

Сева и Диана не настаивали на разъяснениях, видя, как огорошена Лола запиской. Она спросила, можно ли в номере курить, Диана, разумеется, разрешила. Закурив, Лола неторопливо начала рассказ:

– Я в Турции семнадцать лет, много повидала, поверьте, и не в восторге от здешних порядков. Но мне крупно повезло, я свободна, имею гражданство. Еще полгода назад я работала в одном магазинчике. Хозяин был редкостной сволочью, просто жуть. Магазин расположен практически на окраине, в нем есть несколько столиков, так что можно выпить чая и перекусить. Там я и увидела Розу. Она прибежала вся какая-то взбудораженная… бросила деньги, что-то попросила, кажется, сигарет, и тут же умчалась. Роза прилично говорила по-английски, поэтому я сначала не знала, что она из России. Потом она прибегала не раз. Однажды меня просто достала одна клиентка, я выругалась по-русски. А Роза находилась в магазине. Она остолбенела, услышав мои ругательства. Я, конечно, не орала на клиентку, говорила шепотом и улыбалась. Мне было приятно, что она не понимает. Как только клиентка пошла к двери, Роза ко мне: «Вы русская?!» – «Да, – отвечаю. Я сама удивилась, услышав русскую речь от этой девушки. – А ты откуда?» – «Я из России», – сказала Роза и расплакалась. То ли от счастья плакала, повстречав землячку, то ли… не знаю. Она приходила еще, мы разговаривали, но недолго. Она всегда очень торопилась. Но когда приходила, о себе рассказывала страшные вещи. Роза приехала с группой танцоров, в которой были одни девушки. Они отработали две недели в Стамбуле и две в Анкаре, а потом, когда уезжали, на их автобус напали вооруженные люди. Девушек загрузили в машины, так Роза снова очутилась в Анкаре. Ее и еще шесть девушек привезли в бордель, проверили, кто из них девственница, такие дорого стоят, потом держали несколько дней в подвале. Ну, а после… сами понимаете. Скажу только, что Роза попала в жуткий бордель, там долго не живут. Или крыша отъезжает навсегда, или умирают. Но доход эти девушки приносят огромный, поэтому их стерегут как зеницу ока. Используют девочек зверски, а с самыми строптивыми поступают крайне жестоко. Их ломают: загоняют в каморку, потом приводят на случку в день по сорок человек, сдают этих девушек по дешевке, все равно имеют большой навар. Ломают и наркотиками. Это мне рассказала Роза. Значит, она убежала? Это просто фантастика, оттуда не убегают.

– Но она же приходила за покупками, – напомнил Сева. – Значит, ее отпускали?

– Меня это тоже удивило, но я не спросила у Розы, как ей удается выйти наружу. Ей ведь надо было выговориться за наши короткие встречи. Девушек из таких заведений не отпускают даже воздухом подышать, а уж в магазин… Понимаете, об этих борделях знают лишь проверенные люди, так сказать, постоянные клиенты. Попасть туда можно по рекомендации уважаемого в той среде человека. Это тайна за семью печатями, ведь многие девушки погибают. Вы думаете, в России нет подобных борделей? Ошибаетесь. Этот вид дохода только набирает силу во всем мире, даже там, где узаконена проституция.

– А что было потом? – спросил Сева.

– Видите ли, я искала хорошее место, мне помогли его найти. Перед тем, как уйти из магазина, я Розе сказала, что больше она меня здесь не увидит, я устроилась горничной в «Баринак». Вот и все.

– Значит, вы не знаете Мустафу? – совсем сникла Диана.

– Нет, не знаю. Извините, но здесь я вам помочь не смогу.

– Адрес борделя знаете?

– Ну, допустим, я укажу примерное место, где может быть ваша Настя. Это ничего не даст, вас просто туда не пустят. Опять же, я не знаю конкретный дом, где разместился притон, только улицу. Роза мне говорила, где живет, но я, простите, не запомнила. Чем я могла ей помочь? Ничем. Да она и не просила помощи.

– А почему Фатима не захотела мне сказать, где вас найти? – спросила Диана.