Луна за решеткой

Людмила Владимировна очень любила себя, поэтому не отдавалась во власть мужчин. Замуж? О чем речь! Чтобы какой-то безмозглый тюфяк получил право на нее, указывал, изводил ревностью? Никогда! Людмила, Мила, ценила свободу, она купалась в свободе. Она не променяет ее ни за что. Даже если безумно влюбится… Влюбится? Смешно. И это не грозит. Страсти, замешанные на эгоизме, ей не только были чужды, но и были противны. Она имела любовников, один из них был постоянный. В выборе любовников она была очень щепетильна. В постели она любила перец чили, а не паприку. Секс благотворно влиял на здоровье и ни к чему не обязывал. Когда же любовник был недостаточно страстен, нежен и опытен, она попросту давала ему отставку, ничего не объясняя. Ее тело – не для средних способностей.

Людмила Владимировна осталась довольна лицом, придирчиво осмотрела шею, но и там не обнаружила недостатков. Ого, сколько это стоит! Иногда ей хотелось стереть в порошок косметичек, массажистов и прочих пиявок, высасывающих из нее деньги. Однако, сидя перед зеркалом полуобнаженной, получая удовлетворение от вида собственного тела, Людмила признавала, что затраты стоят того. Она прекрасна. Это говорят все ее знакомые. Только одна идиотка – тренер по шейпингу – долдонит:

– У вас лишний вес. Надо сбросить килограммов десять, не меньше.

У нее-то веса вообще нет, лишь четыре макаронины, называемые руками и ногами, да доска вместо тела. Разве мужчинам нравится тискать связку костей? Эдак пораниться можно. А у Милы есть все: грудь, отмассированная любовниками; внушительные бедра, вызывающие слюну у мужчин; очаг желания – живот, дивные руки, холеные ноги без вздувшихся вен. Все вместе называется – совершенство.

Людмила Владимировна поднялась с пуфика, открыла гардероб и задумалась, во что же облачить свое роскошное тело. Гардероб занимал половину спальни, его строили по спецзаказу. Да и какой шкаф вместил бы в себя тридцать летних платьев, сорок осенне-зимних костюмов, пятьдесят пар обуви, шесть плащей, восемь шуб, прочую мелочовку – юбки, брючки, кофточки?

Мила выбрала синее облегающее платье с оголенными плечами, сверху набросила палантин из голубой норки. Элегантно, со вкусом. Глядя на свои округлые плечи, утопающие в нежном мехе, Людмила прикидывала, что надеть из украшений. Бриллианты? Несколько броско. Сапфиры? Слишком много будет синего. Изумруды отпадают сами собой, хотя изумруды могут дать дополнительный эффект при электрическом освещении. А если жемчуг? Скромно, изящно. Но какой же цвет выбрать? Белый не годится. Черный даст глубину, однако отвлечет от самой Милы. А серый? Попадет в тон норке и матовым сиянием придаст загадочности. Пожалуй, серый. Людмила надела ожерелье из серого жемчуга, вдела в уши серьги с вытянутыми капельками. Достаточно. Или еще надеть кольцо? А ведь теперь неплохо будет смотреться крупный бриллиант. Камень, вспыхивая и сразу пряча блеск, стоит повернуть руку, привлечет внимание, заинтригует. Да, идея неплохая. И губы должны быть непременно блестящими. А белокурые волосы она собрала в строгий узел – получилось пикантно и необычно, не в духе Милы. Если б кто-нибудь случайно увидел эти сборы, он бы спросил:

– Мила, для кого ты так стараешься? Кого жаждешь соблазнить?

В ответ он услышал бы смех, отработанный до филигранности. Людмила никогда никого не соблазняла. Она находила упоение в самой себе, в том, что сумела создать из бывшей простушки. А мужики липли к ней и так, для этого не надо было напрягаться.

Надев туфли в тон платью и взяв маленькую сумочку в тон норке и жемчугу, Людмила последний раз осмотрела себя со всех сторон и вышла из квартиры. Дом был элитный, строился по особому проекту, квартиры в нем были очень дорогие. Спустившись в цокольный этаж, в гараж, Людмила села в скромную машину – «Ситроен» и мягко тронула авто с места. Она не мыслила себя без банкетов, раутов, концертов, презентаций. Все эти мероприятия снимали напряжение, позволяли расширить круг полезных знакомств и вообще, где-то же надо было демонстрировать наряды. Потому спешила на банкет по случаю вступления в должность своего давнишнего знакомого – редчайшей сволочи. Но теперь он займет ответственный пост – почему-то негодяям всегда везет, – а связи никогда не помешают. Одно немного вносило дискомфорт – привкус на губах, неестественный, пугающий. С этим привкусом страха Людмила Владимировна была прекрасно знакома с юности, но он одновременно давал неповторимое ощущение опасности, которую безумно хотелось преодолеть.

С трудом поставив «Ситроен» между «Фордом» и «Фиатом», Людмила похвалила себя за великолепный маневр. Теперь если поблизости окажется угонщик, он скорее позарится на машины по краям, их удобнее свистнуть. Выйти из автомобиля, открыв полностью дверцу, Миле не удалось, пришлось протискиваться, стараясь не задеть соседнюю машину. Задела. Раздался звук сигнализации, но Мила только хихикнула, представляя панику хозяина машины, и поторопилась в ресторан.