Луна желаний

Оставшись наедине со своими невеселыми мыслями и горячей, исходящей обжигающим паром ванны и ароматным дымком горьковатого отвара, я практически провалилась в сон, погрузившись по нос в кипяток. Мысли лениво, словно жирные гусеницы, переползали с цветка на цветок, с одной на другую. Не помню, как я вышла, но промокнув тело от влаги я, собрав силу в кулак, дошла до разобранной постели и ухнула в неё, словно в пропасть.

Я металась во сне, бежала куда-то, силясь успеть. Вязла в топкой жиже болотного цвета, но упорно ползла, с трудом переставляя покрытые налипшей грязью, словно военным сапожищем, ноги, вырывая с корнем мелкую, колючую травку немногочисленных сухих кочек и цепляясь за высохшие стебли глубоко пустившей корни полыни, я всё же выбралась на сухую поверхность.

Последнее, что я увидела, когда осознанный сон сменился чернильной пустотой — лиловые глаза Азама, или Фатиха.

Я в них запуталась.

Во сне.

Или наяву.

Утром, попивая крепкий тай и наслаждаясь намазанным на тост сливовым конфитюром, я тщательно прошерстила предоставленные слугой газеты. Во всех изданиях от официальных ведомостей до самого низкопробного жёлтого издания, в котором реклама средства от облысения соседствовала со статьей про параллельные миры, я с восторгом взирала на набросок парящего в небе гигантского виверна. Его Величество Себастьян явил миру свою вторую ипостась, давая понять оппонентам, что он та сила, которую стоит бояться, и только глупец не прислушается к очевидному.

Мне потребовалось еще пара леоров чтобы понять, что со мной было, благо за долгое время я приобрела немало редкой литературы. Особый упор всегда делался на книги по одной определенной тематике — ментальной магии, коей в совершенстве владел мой главный антагонист премьер-министр. Оказывается на меня было наложено заклятие «безмолвие истины», сложное в исполнении, но совершенно безотказное, если желаешь заткнуть человека. Его нельзя засечь, нет ни одного признака по которому можно понтять, что помещение под заговором, оно функционировало лишь в ограниченном пространстве и требовало колоссальных энергетических затрат. Обычный полог тишины можно обойти. Это трудно, но реально, а вот «безмолвие» — нет.

Заклятие было двухфазным и действовало с отсрочкой. Под него попадал каждый, кто когда-либо пытался рассказать информацию под грифом «секретно» случайно или специально подслушанную в стенах консульства. Вот почему так беспечно была открыта дверь, возможно ловили на живца, а может просто не посчитали нужным её запереть, зная о последствиях. То, что меня оставили в стенах консульства, а например, не отправили в больницу, говорит о том, что Кроу не стал рисковать, приди я в себя вне стен консульства — могла бы попросить политического убежища, что, впрочем, я собиралась сделать немного позднее. А вот то, что обо мне забыли, оставив пылиться как треснутую статую говорило о том, что Ворон не смог предусмотреть всё.

Консула выдворили из страны, уверена, Кроу надеялся заменить его другим надежным человеком из своего окружения. Да только Цесс Ориума встал в позу и отказывался утверждать кандидатуры, отсеивая одного за другим ставленников нового правительства, заставляя премьер-министра бесится от бессилья. Есть такие вещи, на которые власть Ворона не распространяется, и, судя по всему, Себастьян Виверн намерено злил фактического правителя Демистана.

Моё наслаждение от чтива периодики и вдумчивое размышление о происходящем прервал дворецкий, оа сообщил, что меня желает видеть Ардуино Бруно, преподаватель медицинской Академии, министр здравоохранения и отец нынешней Цессы по совместительству. Если я и удивилась столь раннему и неожиданному визиту, то ничем не выдала своего изумления, а как радушная хозяйка встала, приветствуя гостя и распорядилась о свежем тае.

— Чем я обязана столь внезапному появлению моего учителя на пороге? — спросила я, искренне улыбаясь. Несс Бруно был отличным человеком и замечательным преподавателем, говорят рождением Цесс Себастьян обязан именно ему, тот долго был личным лечащим врачом монаршей пары.

— Я искренне беспокоился о вашем здоровье. Вчера Теа прислала записку о том, что вы пришли в себя и сегодня с утра, как только подошло приличествующее время для посещений — сразу направился к вам, — естественно, что соглядатаи шпионили у каждого консульства, хотя думаю посольство Демистана сейчас занимает лидирующие позиции по обилию новостей.

— Благодарю вас, но со мной, как ни странно, все хорошо, я чувствовала себя ужасно вчера, все же сильное проклятие не проходит даром ни для кого.

— Разрешите хотя бы легкий осмотр, во избежание так сказать, последствий…

— Моих знаний вполне хватило для того, чтобы считать показатели и сделать выводы, но если вам так будет спокойней, — согласилась я. Возможно я что-то не увидела, а более опытный в диагностике несс Бруно сможет разглядеть, то, что вызовет опасения.

После непродолжительного осмотра он облегченно выдохнул, как будто и вправду переживал о моем здоровье и подвел итог: