Лунара

Я чуть было не ответила, что он стоит прямо передо мной, но вовремя закусив язык, не позволила себе совершить очередную глупость.

- Мы очень близки с моим лучшим другом Никитой, но в последнее время он сам не свой, - я вспомнила о нашей с ним последней переписке, и у меня внутри все болезненно сжалось.

- Ты чего? – Флориан уже стоял рядом с моей кроватью и махал рукой, пытаясь вывести меня из задумчивого транса. – Я думал, ты плачущего ангела увидела и поэтому перестала моргать.

- Кого-кого я увидела?

- Никого, - он сел рядом со мной, - что не так с твоим другом?

- Он ведет YouTube-канал, но в последнее время нет никаких видео, и его самого, будто нет. Я переживаю, - прежде мне и в голову не могла прийти идея поделиться своими переживаниями с чужим человеком, меня всегда преследовало горькое на вкус ощущение, что я должна научиться справляться со всем в одиночку.

- Может, он взял перерыв? Постоянные съемки видео, должно быть, изматывают, - предположил писатель, явно стараясь меня успокоить, но непонятная тревога, подобно снежному кому, нарастала с каждой секундой, потому что я была здесь, а Ник там. Совсем один.

- Я просто хочу поскорее вернуться и заставить его мне все рассказать, - поздно осознав сказанное, я больно закусила губу. – Но помочь тебе мне хочется ничуть не меньше.

- Правда? – Флориан прищурился. – Потому что меня не покидает ощущение, что ты тут из жалости или чувства благодарности за помощь с больницей.

- Думаешь, я настолько дерьмовый человек? – из-за переживаний за Ника и стресса на фоне поездки я снова сорвалась на писателя, и сразу же об этом пожалела. – Блин, похоже, так и есть, прости меня.

- Так и есть, что ты поехала со мной из жалости?

- Нет, так и есть, что перед тобой сидит сущее дерьмо, - на эмоциях я пнула сумку, и она отлетела на середину комнаты.

- Не преувеличивай, ты точно не хуже писателя-неумехи, - в каком-то порыве Флориан поднял руку и поднес ее ко мне, но она застыла в воздухе. Заметив это, я взяла его теплую ладонь и положила ее себе на плечо, после чего склонила голову так, чтобы она соприкасалась с его кистью. Так мы просидели несколько минут, и все это время я старалась не думать о том, как сильно мне придется жалеть об этом совершенно неуместном, но трогательном моменте.

Когда неловкость достигла слишком высоких показателей, мы, резко отпрянув друг от друга, вернулись к разбору наших дорожных сумок. Я уверяла себя, что больше ничего подобного не повторится, но каждый раз видя мельтешащего рядом писателя, сомневалась в этом все сильнее и сильнее. Когда Флориан вышел из ванной комнаты в брюках и болотной рубашке, идеально сочетающейся с его глазами, меня снова бросило в жар. Так быть не должно, это запрещено всеми существующими в мире законами.

Мы, каждый на своей кровати, сидели в ожидании, когда вернется Макс и заберет нас из этого номера, насквозь пропитавшегося моим стыдом. Я не хотела быть смелой и начинать разговор первой, так что просто ждала, когда это сделает он. Но Флориан казался таким растерянным, что я испугалась за его состояние, ему ведь еще предстояло раздавать автографы и приветливо всем улыбаться. Какая нелепость вот так молчать, когда мы можем все обсудить.

- Слушай, - с ярко выраженной робостью в голосе начала я, - ты хотел меня поддержать, спасибо за это. А дальше меня понесло не в ту степь, извини, что поставила тебя в такое неловкое положение.

- Это ты меня прости, - уголки губ Флориана дрогнули в легкой улыбке, - я хотел хоть как-то помочь, но выражение сильных эмоций и чувств дается тяжело не только героям моих книг…

- А, так вот откуда ноги растут, - с каждой секундой напряжение между нами уменьшалось и, в конечном итоге, сошло на нет, оставив после себя странное ощущение недосказанности.

Неожиданно стремительным порывом в комнату влетел одетый в смокинг Макс с идеально уложенными и зачесанными назад ярко-рыжими волосами.

- Хватит сидеть ворковать, по коням! – он начал размахивать руками, будто мы опаздывали на пожар. – Шевелитесь!

Через несколько минут мы снова сидели в иномарке редактора, но уже на достаточном друг от друга расстоянии, словно теперь любое нарушение дистанции чревато для нас обоих серьезными последствиями.

26 глава

Книжная ярмарка проходила в центральном выставочном зале столицы. Мы прибыли на место за час до открытия, но у входа уже стояли люди, ждущие начала главного литературного события года. Макс быстро вручил нам бейджи на алой ленте и попросил идти за ним. Мы прошли мимо толпы, и зашли внутрь через центральный вход. Редактор вел себя так, будто провел в этом здании всю свою жизнь и знал здесь абсолютно всех. С каждым, кто встречался нам на пути, он ненадолго останавливался и перекидывался парой фраз.

- Вежливость превыше всего, - пояснил Макс, когда Флориан жалобно застонал после нашей пятой остановки в одном только коридоре. – Тебе есть чему у меня поучиться.