Лунная девушка

Город был охвачен пламенем во многих местах, и хотя люди отчаянно сражались, чтобы потушить огонь, казалось, что он разгорался все сильнее с каждой минутой. И затем, так внезапно, что стало жутко, бомбардировка прекратилась. Мы с Нах-и-лах прошли по внешнему краю террасы, чтобы посмотреть, нет ли какого-то нового движения врага. Нам не пришлось долго ждать. Мы увидели, как сотня лестниц поднялась словно по мановению волшебной палочки к нижней террассе, возвышающейся на двести футов над основанием города. Люди, держащие лестницы, не были видны нам, когда они подошли ближе к сонованию стены, но я представил, глядя на лестницы, как они поднимались. Вновь земные знания Ортиса и опыт пришли на помощь калкарам, так как я был уверен, что только штурмовые лестницы определенной формы были в состоянии достать до нижней террасы.

Поняв намерения противника, я быстро вернулся во дворец и выскочил на террасу рядом с воротами, где стояли остатки гвардии. Я объяснил им, что происходит, и велел поторопиться поднимать людей на нижних террассах, чтобы сбить врага, прежде чем он заркепится хотя бы на пядь в городе. Затем я вернулся к Нах-и-лах, и мы вместе наблюдали за развитием сражения, но почти с самого начала я понял, что Лейси обречен. Прежде чем защитники успели добраться до места, тысяча калкаров взобралась на террасу и закрепилалсь, пока остальные тысячи в безопасности поднимались в город.

Мы видели, как защитники ринулись в бой, атакуя врага, и на мгновение внезапность нападения помогла им, и мне показлось, что я ошибся, и что калкары могут еще быть отогнаны от стен Лейси. Битва на нижнем и внешнем уровне террасы представляла для нас скученную массу сражающихся воинов. Калкары были отброшены назад отчаянной атакой лейсиан.

— У них в жилах не кровь, — прошептала Нах-и-лах, крепко держась за мою руку. — Один дворянин стоит десяти из них. Посмотри. Они бегут!

Действительно, так и произошло, и судьба сражения была почти решена, когда сотни и сотни их летели через край террасы и папдали на землю несколькими сотнями футов ниже.

Но внезапно новая сила вмешалась в борьбу. Я увидел поток калкаров, повляющихся из-за края нижней террассы — новые люди карабкались по лестницам с расположенного ниже плато, и когда они шли вперед, то кричали что-то. Что именно, я не мог понять, но остальные калкары снова вдохновились и предприняли еще одну атаку против благородных Лейсиан. Я увидел, как один из предводителей калкаров пробивается в середину, в самую гущу боя. Затем я увидел, как он поднимает руку над головой и бросает что-то в сомкнутые ряд Лейсиан.

Внезапно раздался ужасный взрыв, огромное кровавове ничто образовалось на террасе, где мгновением назад стояли сотни бойцов — цвет Лейсиан, так славно защищающих свою жизнь и честь.

— Гранаты, — воскликнул я, — ручные гранаты!..

— Что это такое, Джулиан? Что это они делают там, внизу? — закричала Нах-и-лах. — Они убивают моих людей!

— Да, Нах-и-лах, они убивают твоих людей, и Ва-нах должен проклясть тот день, когда земляне ступили на поверхность этого мира.

— Я не понимаю, Джулиан, — сказала она.

— Это работа Ортиса, — ответил я, — который привез с Земли знания о дьявольских орудиях разрушения. Он сначала обстреливал город ни чем иным, как осадными мортирами, хотя невероятно, чтобы у него было время построить их, разве что соорудить простейшие пушки. Сейчас его войска бросают ручные гранаты в твоих людей. И не существует никакой возможности, Нах-и-лах, чтобы твои люди с их примитивным оружием смогли устоять против соверменных образцов вооружения, которые Ортис использует против них. Лейси должен сдаться или будет разрушен.

Нах-и-лах положила голову мне на плечо и тихо заплакала.

— Джулиан, — сказала она в конце концов, — значит, это конец. Отправь меня к Джемадав, моей матери, пожалуйста, а затем иди и примирись со своим приятелем-землянином. Это неправильно, что ты — чужак, так много сделавший для меня — должен погибнуть вместе со мной и Лейси.

— Единственное примирение, котрое возможно с Ортисом, Нах-и-лах, — ответил я, — это примирение смерти. Ортис и я не можем жить вместе в этом мире.

Она плакала очень тихо, всхлипывая на моем плече, и я обнял ее, надеясь успокоить.

— Я принесла тебе страдания и опасности, а теперь — смерть, Джулиан, — сказала она, — когда ты заслужил радость, счастье и мир…

Я внезапно испытал очень странное чувство, и мое сердце яростно заколотилось, а когда я пытался заговорить, оно стучало так, что я не мог ничего сказать, и колени подгибались подо мной. Что случилось со мной? Может быть, Ортис использовал отравляющий газ? Наконец мне удалось взять себя в руки.

— Нах-и-лах, — сказал я, — я не боюсь умереть, если ты умрешь, и не вижу счастья без тебя.

Она посмотрела на меня огромными заплаканными глазами, широко раскрытыми и смотрящими прямо в мою душу.

— Ты имеешь в виду… Джулиан? Ты имеешь в виду…

— Я имею в виду, Нах-и-Лах, что люблю тебя, — ответил я, хотя слова с трудом выходили из меня, настолько я был перепуган.

— Ох, Джулиан!.. — вздохнула она и обвила своими руками мою шею.