Лунная дорожка счастья

Эти молодые люди нравились ей все меньше и меньше. Возможно, Горнист и не самый лучший представитель домашних животных, но слово «собачонка» уж никак к нему не подходило. Она ласково потрепала его за шею.

— Этот пес угрожает великой поступи науки. Мне казалось, что в Монументе собак следует держать на поводке.

— Он имеет больше прав находиться здесь, чем вы, — огрызнулась Кристина, но любопытство, все-таки, взяло в ней верх, — что вы имеете в виду, утверждая, что он угрожает «великой поступи науки»?

— Мы пытаемся провести за пару недель полевые испытания для научной работы нашего хозяина, — ответил Борода, — «Роль степного сумчатого суслика в экологии пустыни Мохау».

Кристина окинула его недоверчивым взглядом.

— Вы меня разыгрываете?

Борода не удостоил ее объяснением.

— Мы уже почти подобрались к суслику, когда ваша собака спугнула его. А что вы имели в виду, говоря, что ваша собака имеет больше прав находиться здесь, чем мы? — поинтересовался Усы густым раскатистым басом. — Мы имеем разрешение от главного смотрителя на посещение охраняемых территорий.

В ответ она произнесла речь «о праве частной собственности».

— Да? — удивился Борода, когда она закончила. — Странно, что правительство позволяет это.

«О-хо-хо, — подумала Кристина, — да он просто духовный брат Барта Девлина. Манеры у них разные, но позиции совершенно одинаковы».

— Дело в том, что ранчо Стоун Хаус не входит в разрешение на посещение охраняемых территорий Монумента.

— Ну, тогда простите нас, — Борода поднялся на ноги, — и будьте так любезны указать нам, где пролегают границы ваших владений и где начинается собственность граждан Соединенных Штатов.

Усы тоже встал.

— Если бы мы только знали, — с нарочитой серьезностью произнес он, — то ни за что не потревожили бы покой ваших частных сусликов.

Кристина вдруг почувствовала себя виноватой за то, что вообще завела этот разговор.

— Ну хорошо, забудем об этом. Мне нет никакого дела до ваших сусликов. Будьте моими гостями, — она смущенно улыбнулась. — Просто, вы напугали меня, лежа в траве, как мертвецы. Я, кажется, немного нервничаю. Здесь происходят некие странные события…

— Да? — удивился Усы. — И что же происходит? Вас атакует табун бешеных земляных белок?

От злости к лицу Кристины прилила кровь. Значит, они подумали, что задели ее за живое? Решили, что она какая-нибудь нервная городская девица, которая боится жизни в пустыне?

— Моя собака, — сдерживаясь объяснила она, — нашла неподалеку отсюда человеческую локтевую кость.

— Подумать только! — сказал Борода поворачиваясь к Усам, они оба были совершенно невозмутимы. — Как жаль, что с нами нет Дженни. Дженни, — добавил он, обращаясь к Кристине, — большой дока в антропологии.

— Не думаю, что эта кость заинтересовала бы вашего друга. Ее возраст всего три года. Пойдем, Горнист! — резко оборвала она и с удовлетворением отметила, что челюсти у них немного отвисли.

Пока Кристина шла к дому, гнев ее немного поостыл. Неужели и она была такой колкой и нетерпимой в свои студенческие годы? Возможно. Она вспомнила ощущение своего жуткого превосходства, когда кто-нибудь рядом с ней пытался заговорить об искусстве.

Приближаясь к Стоун Хаусу, она заметила, что у дома кто-то стоит.

«Одиночество, — с усмешкой подумала она, — уединение — это место уже становится проходным двором».

Горнист с веселым лаем бросился вперед, и она наконец разглядела: это был Барт Девлин; его глаза блестели как сапфиры на покрытом бронзовым загаром, худощавом и сильном лице. Он вдруг показался ей невыразимо симпатичным, и Кристина неожиданно почувствовала волнующий трепет.

То, что начиналось, как медленное возвращение к жизни, было ускорено возвращением Хейла и неприкрытым, пусть и неуместным, восторгом Антонио. Можно сказать, что уверенность в себе буйно разрасталась в ее душе.

— Доброе утро, мадам.

— Доброе утро.

— Ваша машина на месте, поэтому я решил, что вы скоро вернетесь, и решил подождать. Думал вам будут интересны результаты анализов этой кости.

— О да, — Кристина жестом пригласила его на веранду. — И что же обнаружилось?

— Как и ожидалось, она оказалась человеческой и принадлежала пожилому человеку ростом приблизительно пять футов и девять дюймов, который умер около трех лет назад.

— Значит, вы были правы. Фрэд Бегли.

— Похоже на то. Мы не знаем ни одного другого пожилого человека, исчезнувшего в то время. Я хотел бы побродить в округе и взять с собой Горниста. Возможно, он приведет меня к тому месту, где нашел кость.

— Ну, конечно… Только, я бы хотела пойти вместе с вами, если не помешаю.

— Да… — ответил он, помедлив немного, — конечно не помешаете, — и порылся в кармане своей рубахи. — Вы не могли бы сказать, откуда взялась эта штука, мадам?

На его ладони лежал кусок зеленого стекла. Яркое утреннее солнце играло на нем своими лучами.