Лунная магия. Книга первая: Луна трех колец. Изгнанники звезд

— Мой народ устал. Если он понравился вам, дамы и господа, он этим вознаграждён. Завтра они выступят снова.

— Я никогда не… — я взглянул было на Гриса, но тут кто-то дотронулся до моего плеча. Я обернулся и увидел юношу, который впускал нас сюда.

— Достопочтенные Люди, — сказал он на Бэйсике, а не на ырджарском наречии, — не желаете ли вы взглянуть на маленьких артистов поближе?

Я не мог понять, с какой стати нам было сделано это предложение, но жаждал его принять. Однако укоренившаяся в нас осторожность предъявила свои права, и я заколебался, поглядывая на Гриса. Поскольку он, как видно, что-то знал об этих Тэсса (кем или чем бы они ни были), я предоставил решение ему. Но у него, похоже, сомнений не было. Мы встали и последовали за нашим гидом через сцену за занавес. Там странно пахло животными, но очень чистыми и ухоженными, травяными подстилками и чуждой для нашего носа пищей. Пространство, открывшееся перед нами, было раза в три больше театра. Его разгораживал широкий деревянный экран. Рядом с ним стояли фургоны вроде тех, в которых перевозят продукты, это была линия для крупных ездовых животных — казов. Рядами, почти как город с узкими улицами, тянулись клетки. В конце ближайшей «улицы» стояла женщина. Я не мог определить её возраст, но издалека она казалась девочкой. При ближайшем рассмотрении хитроумная причёска, украшение на лбу и самоуверенность выдавали паутину лет. Она всё ещё вертела в руках серебряную палочку, словно якорь спасения. Не знаю, почему мне пришла мысль: в её манерах и выражении лица не было ничего, указывающего на неприятности.

— Добро пожаловать, Достопочтенные Люди! Меня зовут Майлин, — произнесла она на Бэйсике.

— Крип Борланд.

— Грис Шервин.

— Вы с «Лидиса», — это был не вопрос, но утверждение. Мы кивнули. — Малик, — обратилась она к юноше, — может быть, Достопочтимые Люди выпьют с нами?

Он не ответил, но быстро прошёл куда-то по «улице» из клеток с решётчатой стенкой с правой стороны для охраны животных. Майлин продолжала изучать нас, а затем указала жезлом на Гриса.

— Вы что-то слышали о нас, — и она повернула жезл ко мне, — а вы — нет. Грис Шервин, что вы о нас знаете? Только ни о чём не умалчивайте, ни о плохом, ни о хорошем — если что-то хорошее действительно было.

Грис был загорелым, как и все мы, живущие в космосе. Рядом с этими людьми он казался почти чёрным. Но даже через эту черноту было видно, как он вспыхнул, и я понял его самочувствие.

— Тэсса — Лунные Певицы, — сказал он.

— Неточно, — она улыбнулась. — Только некоторые из нас воспевают власть Луны для пользования ею.

— Но вы как раз из них.

— Это правда, — она ответила без улыбки, — раз уж вы, Торговцы, об этом знаете.

— Все Тэсса — иной крови и рода. Никто на Йикторе, кроме, может быть, вас самих, не знает, откуда вы пришли. Вы древнее, чем самые старые записи у лордов или в храмах.

— И это правда, — Майлин кивнула. — Что ещё?

— Остальное — слухи. О власти над добром и злом, которой не имеет человеческий род. Вы можете наслать беду на человека и весь его клан, — он засмеялся.

— Суеверие? — спросила она. — Однако существует множество способов омрачить человеческую жизнь, Достопочтенный. Слух всегда имеет две стороны — правдивую и фальшивую. Но мне кажется, нас нельзя обвинить в том, что мы желаем зла кому-нибудь в этом мире. Мы и в самом деле древний народ и хотим жить по своим обычаям, не мешая никому. Что вы думаете о нашем маленьком народе? — она резко повернулась ко мне.

— Я никогда не видел равных им.

— Как вы думаете, их хорошо встретят в других мирах?

— Вы имеете в виду шоу в космосе? Это рискованно. Перевозка животных требует различной пищи, специальных забот. Некоторые животные вообще не могут переносить полёт. Можно, правда, построить и экипировать корабль, Достопочтенная, но это будет…

— …стоить целое состояние, — закончила она. — Да, об эту скалу разбивалось немало грёз, не так ли? Но если показывать не всё представление? Может быть, некоторые мои артисты смогут путешествовать. Пойдёмте, посмотрим на мой народ — вам будет что вспоминать потом.

Она была совершенно права. Когда она провела нас над одним рядом клеток и под другим, мы увидели, что эти клетки были для животных не местом заключения, а только местом для их защиты от вреда, который может принести им человеческое любопытство. Животные приближались к передней решётке своих жилищ, когда она подходила к каждому и официально знакомила нас. И у нас усиливалось ощущение, что это действительно народ с мыслями и чувствами, странный, но приближающийся к моим собственным мыслям и чувствам. Это пробуждало во мне страстное желание иметь такого товарища на корабле, хотя осторожность возражала против подобного безрассудства.

Мы подходили к концу последней «улицы», когда прибежал один из «мальчиков», слоняющихся по ярмарке и зарабатывающих монетку, бегая по поручениям, а возможно, и менее легальными способами. Он переминался с ноги на ногу, словно у него было важное поручение, но он боялся потревожить Тэсса. Она резко оборвала свою речь и повернулась к нему.