Лунная ночь [СИ]

— Проводники, — ответил другой голос. — Тебе же сказали — поговорить.

— Трое на одного, — Лёша попытался сказать это презрительно, но чувствовал, что голос предательски дрожит, и фраза получилась просительной, чуть не умоляющей.

— Тебя вообще шестеро, вдвое больше, чем нас, — сказал третий голос, грубоватый женский.

Лёша понял, что начинает дрожать сам. По спине пополз неприятный холодок. Шестеро? Значит, знают, что именно он писал с разных аккаунтов. Кто это? Неужели ФСБ? Он лихорадочно начал соображать, что писал на своих фальшивых страничках. Призывы к нарушению общественного порядка… Поливание грязью советских солдат… Рассказы о том, что власть ворует… Поддержка зарубежных политиков… Немного, и многое бездоказательно, но… кто их знает…

— Вы ничего не докажете, — заявил он. В ответ… раздался хохот:

— А мы и не будем ничего доказывать. Лично нам с тобой всё ясно. Поговоришь с… одним человеком, он тебе всё объяснит.

— Сейчас не тридцать седьмой год! — вскинулся из последних сил Лёша. — Где понятые? Где адвокат?

— Ты смотри, как он заговорил, — усмехнулась женщина. — А там-то каким был активным! Прокурорскими проверками стращал…

— Там тебе будут и прокурор, и адвокат, и понятые, — миролюбиво сказал первый — его силуэт поистине богатырского роста выделялся среди остальных. — Шагай давай…

Полуодетого Лёшу уверенно вытолкнули из тёмной квартиры, провели по неосвещённому подъезду. Лампа над подъездом горела непривычно тускло, но Лёша смог рассмотреть стоявшую на дорожке машину — старинную эмку, «воронок».

Это что ещё такое? ФСБ использует эту рухлядь?

Чёрная лаковая дверь открылась, Лёшу грубовато втолкнули на потёртый кожаный диван заднего сиденья. Двое сели с двух сторон от него, женщина уселась спереди, рядом с шофёром. Ненадолго, но Лёша успел рассмотреть их, и закралось сомнение: а кто они? Вряд ли ФСБ…

Трое были не в штатском, и не в привычной полицейской форме. На них была униформа, но старинная… а не реконструкторская ли? Гимнастёрки с петлицами, пилотки, кожаные ремни, сапоги… Женщина, севшая спереди, носила тёмно-синюю гимнастёрку и такой же берет.

Так это что, эти… реконструкторы? Кто ещё напялит на себя такое в наше время? Но… как они меня нашли? Они же совсем в другом городе, за полтыщи километров! Или нет? Если я что-то упустил, и они здесь? Они же предлагали встретиться, высказать всё, сказанное в интернете, лицом к лицу. Лёша, конечно, и не подумал соглашаться — интернетовская анонимность была лучшим его защитником. Впрочем… уже не защитником.

Куда они меня везут?

— Потерпи, тут недолго, — добродушно прогудел великан, словно в ответ на Лёшины мысли.

— Только не описайся, — полупрезрительно буркнул второй, чуть полноватый.

Ехали недолго, минут пятнадцать. Последние несколько минут машина неторопливо переваливалась, словно ехала по лесной дороге, пересечённой множеством выпирающих корней. Наконец скрипнули тормоза — остановилась.

— Вылезайте, приехали, — буркнул молчавший до этого водитель в такой же старомодной пилотке.

Лёшу вытолкнули наружу, и у него сразу подкосились ноги. Они были на кладбище. Чёрными зубьями щерились ограды участков, на земле лежали контрастные тени лунного света. Где-то в кронах деревьев гулко ухнула сова.

Лёша почувствовал, как помимо воли на тренировочных штанах расплывается мокрое пятно.

— Нет, — просипел он, оседая на землю.

— Иди давай, — полноватый брезгливо поднял Лёшу за шиворот, толкнул его в сторону хорошо освещённой луной прогалины. — Интернет-воин…

Это была не прогалина.

Площадка с подстриженной травой, на ней — ровными рядами чуть наклонные плиты с именами. Впереди — вертикальная гранитная плита, и на ней тоже — имена, имена, имена… В центре прислонено несколько свежих венков, увитых траурными лентами.

Мемориал на городском кладбище. Братская могила.

Пахло палыми листьями и сырой землёй. Под босыми ногами хлюпала грязь.

И было очень людно.

Лёша не понял, откуда здесь столько народу.

Люди стояли кольцом, окружая поляну. Большинство — мужчины в той самой старинной военной форме, но встречались и женщины, даже дети, одетые столь же старомодно.

Неужели собралось столько реконструкторов?

Лёша хотел было громко возмутиться, но слова застряли в горле.

Чёткая, большая как арбуз луна висела над деревьями, заливая всё вокруг белёсым светом… но люди, кроме Лёши и тех троих, что приехали с ним, не отбрасывали теней.

Лёшу легонько, почти ласково толкнули вперёд, и он оказался лицом к лицу со стоящим в тени человеком в прорванной на плече гимнастёрке с кубиками на петлицах, без шапки, в разбитых когда-то хороших сапогах. Молодой парень — на вид лет двадцать с небольшим, моложе самого Лёши… но взгляд — как у столетнего старика.

Лицо его показалось Лёше смутно знакомым, наверное, тоже из тех, кого он пытался «троллить» в интернете — в этой форме они все на одно лицо, не разберёшь.

— Значит, фестиваль прошёл, да, — глухо сказал парень, глядя сквозь Лёшу. — Вспоминали войну, да…