Лунная охотница и Проклятый принц (СИ)

— Вы ведь не хотите проблем, верно? Советую разойтись как можно дальше и не вспоминать о случившемся. По закону, выпущенному Железным Королём, заковывать полукровок в колодки запрещается, а так же хоть как — то проявлять к ним открытое неуважение.

Стражник побледнел, и бормоча извинения, поспешил скрыться от холодных тёмных глаз. Когда же охотник вновь взглянул на меня, глаза его стали мягче, теплее. Словно встретил старого друга, с которым был знаком ещё с детства.

— Ты думаешь, это поможет? — сухо поинтересовалась я, взяв из его рук сумку и оглядев площадь. Люди прятали глаза, перешёптываясь и стараясь больше не смотреть на нас. — Ты взгляни на них. Так и ждут случая, что бы вновь позабавиться… спорим, указ Железного Короля для них — пустое слово. Пыль на ветру…

Я замолчала, качнув головой и вновь стерев с губ кровь. Холодная и невкусная.

— Я знаю, что это не поможет, — вдруг произнёс охотник, и я вновь взглянула на него. Он смотрел куда — то в сторону, обводя взглядом людей на площади и хмурясь. — Чем люди ближе к границе нелюдей, тем ужасней они становятся. Их родные падают от рук мороков, а единственное, что они могут — вымещать свой гнев на таких, как ты… у которых есть вторая кровь.

Я промолчала, отряхивая сумку от прилипшей грязи.

Этого следовало ожидать. Фида предупреждала меня, что полукровкам тут не рады.

Сердце пропустило удар, и резко обернувшись, я оглядела площадь настороженным взглядом. Фиды рядом не было.

— Чёрт… — ругнулась я, напрочь позабыв об охотнике и кинувшись туда, где в последний раз видела девушку.

Протиснувшись между людьми и стараясь не замечать их пинки и толчки, я выскочила на улицу. Втянув в грудь воздух и поперхнувшись от изобилия запахов, я закашляла, облокотившись рукой об шершавую деревянную стену дома. Где же Фида? Я видела, как она убегала сюда, но если её успели схватить?

Взяв себя в руки и вновь втянув в грудь воздух, я уловила знакомые нотки хвороста и шерсти. Отпрянув от стены, я уверенно зашагала вперёд, поправляя рукава куртки и всё ещё ощущая мертвенно холодные кандалы на них, что как призраки теперь будут преследовать меня и дальше.

Не обращая внимания на гул площади, оставшейся позади, я вслушалась в звуки улиц. И как же много их было! В каком — то доме кричал ребёнок, звенела посуда, скрипели половицы, шли разговоры. Я не могла сосредоточиться, мотая головой и морщась. Даже не могу представить, насколько шумными мне покажутся города людей, раз от простой деревни хочется бежать как можно дальше.

Выйдя из — за угла, я заслышала тихие всхлипы, и только после наконец — то заметила Фиду. Она сидела на старой бочке, прижимая к груди запачканную сумку и стираясь кулаком с щёк слёзы. Видя их, девушка хмурилась, словно старалась показаться для самой себя взрослой, но в итоге всё равно детская невинность мелькала в каждом её движении.

— Фида… — выдохнула я, подойдя к полукровке и присев напротив. — Что они сделали?

Девушка взглянула на меня сквозь слёзы, показав на тёмный синяк на шее, тщательно укрытый воротником. Меня даже в холод бросило, и я с отвращением отвела взгляд.

Неужели люди все такие? Неужели считают, что их кровь чиста? Какие же они наивные дураки. Лишь бы причинить кому — то боль, даже не подозревая, что им то от этого вряд ли лучше станет.

Позади послышались аккуратные шаги, и вскочив с места, я с ненавистью взглянула на подкравшегося к нам человека.

— Я не трону, — подняв руки, как можно спокойней произнёс охотник, замерев в паре метрах от нас.

Сидевшая на бочке Фида тут же вся сжалась, сильнее прижав к груди сумку и зарывшись лицом в тёмно — рыжий мех воротника. Я закрыла девушку своей спиной, не мигая смотря на охотника, пытаясь понять, что скрывают эти глаза цвета шоколада. В них не было презрения и ненависти, а может, охотник просто всё это тщательно скрывал. Людям здесь верить нельзя.

— Что ты хочешь? Благодарности за то, что спас? У меня нет денег, что бы отплатить тебе, — сухо изрекла я, сжимая пальцы в кулаки.

— Деньги меня сейчас не особо волнуют, — улыбнулся уголками губ человек, делая осторожные шаги в нашу сторону.

— Да ну? Неужели такой благородный? — фыркнула я.

— Отдаю долг за свою никчёмную жизнь, — вскинул светлые брови он, запустив руку в карман и достав оттуда мой белый платок.

— Оставь себе, — только и произнесла я, и заметив, как охотник заколебался, добавила: — Я не рассчитывала на возврат.

Пожав плечами, он спрятал платок в поношенную охотничью куртку с заячьим мехом на воротнике. Может, этот мех когда — то продала Фида за какие — то гроши, а этот человек купил его за баснословные деньги у той самой старухи.

— Вы ведь на ярмарку пришли? Что у вас за товар? — попытался он свернуть от главной темы.

— Меха, — коротко ответила я. — Хотят купить за гроши.

— Позволишь посмотреть?