Лунная пленница Синего узника (СИ)

- Эй, ты чего? – нахмурился оборотень, вглядываясь в мое лицо. – Только зеленеть заново не вздумай! - внезапно придержал он меня за талию, усаживая на ближайший стул.

Это заняло время. Потому что на стуле живописно были разложены документ с восковой печатью, вилка, и криво заштопанный носок.

Я же, опираясь на крепкую руку вервольфа, все это время гадала, с чего бы ему проявлять заботу?

В своих размышлениях я даже дошла до того момента, где он посчитал меня союзницей добропорядочных (?) Мегер, но была перебита жалобным воплем собственного желудка.

Голодное урчание моего измученного организма громко возвестило о том, что без еды и воды я долго не протяну.

- А чем питаются Сирены? – озадаченно поинтересовался вервольф, с подозрением уставившись на мой животик.

- Понятия не имею, - честно призналась я, с неменьшим изумлением вперившись в лицо непривычно заботливого Гиймона. – Обед выглядел как каша из водорослей и моллюсков.

- М-мм? - протянул он мне кружку с водой. - А мох и плесень подойдут? Можешь нарвать за оградой, – после секундного размышления выдал он без тени улыбки.

- Ты серьезно? – захлопала я глазами, готовыми вот-вот утопить его в своих слезах. – Я есть хочу, а не травиться...

- Ты плачешь? – опешил вервольф.

Он смотрел, не моргая, будто пытаясь понять, откуда на моих щеках могла появиться солёная влага. Гиймон протянул ко мне смуглую ладонь с длинными, но сильными пальцами, грубые прикосновения которых я всё еще помнила кожей запястьев.

Однако сейчас движения парня были пропитаны неторопливой осторожностью. Он легонько проследил шероховатыми подушечками пальцев за слезинкой, рисующей щекотную дорожку на моем лице.

Я же как завороженная следила за его раздувающимися ноздрями по бокам от тонкого носа с еле заметной горбинкой античных героев.

А где-то там в районе моего солнечного сплетения тоскливо сжимались в узел гасимые мною ненужные эмоции.

- Совсем как обычная девушка, - потряс Гиймон головой, словно в попытке прогнать назойливую картинку моей противоестественной обыкновенности.

Вот же странные создания эти мужики!

То им особенную подавай. А как что-то выходит за рамки привычного – так сразу: «Почему ты не можешь быть как все?»

- Я и есть девушка, Вервольф ты недоутопленный! - захныкала, давясь подступающими к горлу слезами и отталкивая его от себя.

- Опять огрызаешься? – укорил меня Гиймон. – Я вообще-то стараюсь сейчас быть вежливым и найти тебе еды, - «очень любезно» проскрежетал он сжимаемыми челюстями.

- Огр.. То есть я огр… ызаюсь, потому что устала. Переволновалась. И вообще-то надеялась, что вы, волки, мясом питаетесь. А не сорняками, которыми ты меня угощать вздумал. На заднем дворе! Как корову какую-то...

- Ешь мясное? – спросил он так, будто вообще ничего из моих слов не слышал.

- Да. А еще овощное, куриное, фруктовое, крупы... Представляешь? – перечислила я, поймав неожиданную волну мягкости в настроении оборотня.

- Подожди, - бросил он, вставая и направляясь к закрытому деревянными ставнями окну.

Но на удивление в открытом состоянии арочный проем оказался встроенным в стену шкафом.

Хотя постойте. Как так-то? Стены ведь выложены не настолько широким камнем, чтобы там шкафчик уместился. С любопытством подошла ближе, чтобы высунувшись в проем, разобраться в этом феномене.

- Через окно не сбежать, - предупредили меня, решив, что я полоумная и могу спрыгнуть на скалы с высоты птичьего полета.

- А может я крылатая рыба? – хмыкнула, скрестив руки на груди.

- Как Тосиника? – выгнул он бровь в кривой насмешке. – Ты не настолько мелкая, Малёк, чтобы во второй ипостаси становиться одной из этих летающих рыб.

- Тут и такое встречается?.. – пробормотала я, вновь выглядывая в окно. – Ах вон оно что! – радостно воскликнула, обнаружив, что в таинственном шкафчике нет никакой магии. – Это тебе для длительного хранения продуктов изготовили? Прикольно!

Снаружи к окну была приделана деревянная коробка. И, видимо, из-за частого морского бриза и низких температур этот самодельный шкаф выполнял роль холодильника.

- Ага, изготовили бы они! – буркнул он, возвращаясь к доставанию еды из холодильника. – Я четыре дня убил на его установку.

- Сам смастерил? – поразилась я, механически начав помогать накрывать на стол.

Вернее, отодвигать пожитки Гиймона, обитающие на столе, на противоположную сторону дощатого плато, чтобы кое-как поместить на краюшек посуду с незамысловатой пищей.

- А у тебя случайно не найдется чего-нибудь, во что бы могла переодеться я? – указала ему на свой бедственный наряд промокшей исполнительницы восточных танцев живота.

- Тебе неприятно в мокром? – в очередной раз удивился Гиймон.

А я почувствовала, что уже доведена до точки невозврата его упрямым желанием видеть во мне амфибию.

- Ты видишь где-то тут чешуйки? – сердито выпятив грудь, очертила я руками свою фигурку.

- Не-е-ет, - медленно сглотнул Гиймон, почему-то выискивая рыбью чешую исключительно в области моего экзотического серебристого бюстгалтера.

- Тогда будь добр одолжи мне одежду, - процедила, наблюдая за его бешено вздымающейся грудной клеткой.