Лунная радуга

– Спасибо, Купер, достаточно, – остановил его Гэлбрайт. Никольскому: – Занятная «география», не так ли?

– Весьма!.. – задумчиво ответил тот. – После событий на Обероне что-то очень мешает нашим десантникам нормально работать в зоне дальних планет…

– …И настолько, что даже позор досрочной отставки не кажется им слишком дорогой ценой за избавление от этого «чего-то».

– Но, судя по всему, на внутренних планетах это «что-то» или ослабевает, или отсутствует вообще. Во всяком случае, после провала затеи с досрочной отставкой десантники облюбовали Венеру, Меркурий – в основном почему-то Меркурий – и успокоились.

– Я бы сказал – затаились. А насчет Меркурия, по-моему, ясно: традиционные трудности освоения этой, мягко выражаясь, знойной планеты, как правило, не позволяли УОКСу отвлекать в дальнее Внеземелье десантные силы меркурианских отрядов. Тем более отряда «Меркьюри рэйнджерс». И в этом все дело.

Подчеркнутое шефом «затаились» вызывало у Фрэнка интуитивный протест. С какой стороны ни возьми, а понятие «затаился» решительно не вязалось с характером Нортона.

– Иными словами, – продолжал Гэлбрайт, – мы обнаружили весьма загадочную реакцию бывших десантников «Лунной радуги» на собственное пребывание в зоне дальнего Внеземелья.

– Их реакция слишком напоминает испуг, – предложил свою версию Купер.

– Сомнительно, – сказал Никольский. – Пугливый космодесантник, робкий сорвиголова, почти ежедневно рискующий жизнью… Не звучит, понимаете.

Посовещавшись, Никольский и Гэлбрайт решили, что весь объем полезной информации по этим вопросам, пожалуй, исчерпан и наступила пора заняться самим Обероном.

– Итак, – сказал Гэлбрайт, отправляясь в очередное путешествие вокруг стола, – мы имеем серьезные основания заподозрить плотную связь между предметом нашего следствия и системой Урана. Каков первый источник надежной информации об этом районе?

– Первыми были транзитные станции-автоматы серии «Пионер», – ответил Купер. – Основную программу беспилотной разведки Урана завершили кассетные станции серии «Радиант».

– Собранный материал дал хоть какой-нибудь повод для сомнений относительно безопасности этого района?

– Ни малейшего… Весь научно-исследовательский материал, как это положено, прошел досмотр в отделе допуска нашего Управления и с интересующей нас точки зрения оказался чист, как звездный поцелуй.

– Превосходно. Переходите к этапу экспедиционных посягательств на Уран.

– «Громовая стрела», разведочный рейдер с экипажем в одиннадцать человек. Пропал без вести примерно на половине пути между орбитами Сатурна и Урана.

– Расценивать это как первый тревожный сигнал по вопросам нашего следствия? – обратился Гэлбрайт к Никольскому.

– Не имеем права, – возразил тот. – В делах разведки системы Урана «Громовая стрела» была только возможностью, но так и не успела стать инструментом. Она затерялась на дальних подступах к цели, и причина вряд ли была… э-э… слишком экстравагантной. В полете может случиться всякое. Взрыв реактора, например.

– Взрыв реактора… Ладно, возьмем на заметку. Но продолжайте, Купер.

– Год спустя стартовал к Урану малотоннажный рейдер «Леопард».

– Вот это другое дело, – пробормотал Никольский.

– Пять человек на борту, – продолжал Купер, – под предводительством Эллингхаузера. Среди космических асов того времени он широко был известен под прозвищем Пауль-везунчик. Экипаж прославился умением выходить из самых отчаянных положений.

– Да, это был отборный экипаж… – Никольский покивал. – Все как один многоопытные, хорошо подготовленные парни.

– Несмотря на их многоопытность, «Леопард» пропал без вести так же загадочно, как и «Громовая стрела», – гнул свое Гэлбрайт.

– Ну… не совсем так. – Никольский сделал жест несогласия. – «Леопард», во-первых, достиг цели. И без каких бы то ни было происшествий, заметьте. Эллингхаузер радировал победный рапорт, в котором, кстати сказать, кроме неумеренных восторгов по поводу прибытия в систему Урана, нет ничего достойного внимания. Однако главное в другом. Едва осмотревшись в системе, Эллингхаузер азартно бросился в погоню за ближайшим спутником. На этом его везение кончилось, потому что ближайшим оказался именно Оберон.

– Значит, вы предлагаете опираться на выводы комиссии Юхансена?

– Я предлагаю опираться на факты.

– Боюсь, как бы нам не пришлось опираться на их отсутствие, – мрачно заметил Гэлбрайт, возвращаясь в кресло. – Купер, давайте припомним, как действовал Эллингхаузер.

Купер пожал плечами: