Лунная радуга. Чердак Вселенной. Акванавты

Калантаров приблизился к Глебу и взял его под pуку.

– Нетерпелив ты до неприличия, вот что… – Он оглядел потолок. – Где-то здесь должны быть вентиляционные отверстия.

– Это немного дальше. Но там сквозняк.

– Ничего, – возразил Калантаров, увлекая Глеба за собой. – Нам вовсе не мешает проветриться.

Идти куда-то принимать воздушные ванны – такой потребности Глеб вовсе не ощущал, но сопротивляться было бы еще глупее. Тем более что Калантаров явно спешил и вид имел весьма озабоченный.

ГЛАВА 7

Они шли по кольцу вдоль туннеля, и Калантаров на ходу внимательно разглядывал стены, пол, потолок, будто впервые все это видел.

– Вот, – сказал Глеб, – здесь находится одна из вентиляционных дыр. Две другие…

– Нет, нет, – перебил Калантаров. – Именно эта. Лифтовый люк мы миновали, а впереди – вход в информаторий… Все правильно.

– И что же дальше? – осведомился Глеб.

– Проведем вертикаль от вентиляционной решетки до подножия стены. – Калантаров присел, ткнул пальцем туда, где кончилась воображаемая вертикаль. – Отсюда нужно отмерить ровно три метра влево.

Глеб, не вынимая рук из карманов, отмерил три шага в указанном направлении.

– Готово, – сказал он. – Мой шаг точно равен метру, это проверено. Где заступ?

– Какой еще заступ? – не понял шеф.

– Которым копать. Во всех приключенческих книжках клады копают именно заступом. Вот, к примеру, клад знаменитого Кидда…

– Любопытно, – сказал Калантаров. – Но Кидд подождет. Место, на котором ты стоишь, отметь чем-нибудь.

Глеб вынул из кармана носовой платок и бросил под ноги. Калантаров поднялся и отряхнул ладони.

– Шеф, – сказал Глеб. – Я понимаю, у вас сегодня игривое настроение. Однако при чем здесь я?

– Да, при чем здесь ты? Вернее, при чем здесь твой эр-феномен, вот в чем вопрос…

Глеб насторожился:

– А несколько популярнее можно?

Калантаров, казалось, не слышал. Он завороженно смотрел на черную альфа-защитную стену. Потом провел по ней пальцем и стал изучать этот палец с большим интересом.

Глеб тоже посмотрел на стену. Стена как стена. Впрочем… Здесь она выглядела менее блестящей, чем по соседству – в обе стороны своего продолжения. Словно бы глянцевая поверхность слегка запотела. «Ток увлажненного воздуха от вентиляции? – подумал Глеб. – Но тогда почему стена запотела не против решетки, почему далеко в стороне?..» По примеру шефа Глеб провел по стене пальцем. На пальце остался тонкий налет черного порошка.

– Понял? – спросил Калантаров.

– Понял. Процесс шелушения… Но самое удивительное…

– М-да… – Шеф помолчал. – Но самое удивительное… Ну ладно, время у нас еще есть, и теперь ты можешь мне рассказать о кладах злополучного Кидда.

– Нет, не ладно! – Глеб побледнел. – Вы забыли мне объяснить, зачем вам то и дело нужно было поминать мой эр-феномен?

– Ах да!.. Сущая безделица. Я не был уверен, что это мое объяснение разбудит в тебе любопытство.

Глеб сжал зубы до боли в скулах и тяжело задышал через нос.

– Вот так-то лучше, – сурово сказал Калантаров, – когда без этих штучек типа «орэвуар!» и прочих аксессуаров воинствующего малодушия. Говорят, дурной пример заразителен, но это смотря чей пример и смотря для кого. Да, Халифман ушел. Он ушел потому, что почувствовал слабость в коленках, и я его не обвиняю. Он понял, что сделал для ТР-физики все, что мог, и честно ушел, потому что знал, что больше ничего сделать не сможет. Это было еще до Топаллера. Я не буду слишком удивлен, если по той же причине, но после Топаллера, уйдет Туманов. Он перестал волноваться и думать, а это значит – перестал понимать. Ушел Захаров – его тоже не обвиняю. Во-первых, он стар, во-вторых, он свою миссию выполнил – добился реализации ТР-перелетов в пределах Солнечной системы. А на звезды ему было всегда наплевать… Да, после Топаллера поредели наши ряды на «Аркаде», «Зените», «Дипстаре», в институте Пространства. Ушли в основном те, кто не был подготовлен для ТР-физики по-настоящему. Но посмотри, кто остался, не говоря уже о нашей группе! Шубин остался, Майкл, Нейдл, Сикорский, Крамер, Бютуар! Ядро, вокруг которого постепенно соберется зубастая молодежь. Зело труден орешек межзвездной транспозитации, и для его счастливого разгрызения нужно будет много и, главное, оригинально шевелить мозгами. Такая перспектива тебя устраивает?

– От работы я никогда не отказывался, – хмуро напомнил Глеб. – Я полон нетерпения оригинально шевелить мозгами. Может, сразу начнем? Проведем ученый совет, представителя техбюро вышвырнем из диспетчерской и, помолясь на созвездие Кассиопеи, начнем исторический штурм Вселенной?

– Ты опоздал, – возразил Калантаров.

– В каком это смысле?..

– В смысле молитвы. Поскольку штурм ты уже начал. И даже раньше меня. Начал в тот день, когда впервые задумался над причинами появления эр-феномена.

Глеб тревожно задумался над сообщением шефа.