Лунная радуга(дилогия)

– Видите ли… Март всегда был почему-то уверен,что вы не погибли и обязательно вернетесь. «Такой человек не затеряется даже в складках темпор-прогиба»,– говорил он о вас. На сеансах телесвиданий он не однажды пытался объяснить с помощью математических выкладок мне и другим,что какая-то формула предсказывает на конец девятого года резкое сокращение границы темпор-прогиба местного выреза и что у вас есть шанс дотянуть до этого момента. В доводах его математической логики я ничего не понимала, да мне это не нужно было. Я и так знала, что вы вернетесь. Я чувствовала: вы должны вернуться несколько раньше, чем обещали формулы Марта… Струился во мне странный ток постоянного ожидания.

«Япет-орбитальный»,это не «Байкал»,–мелькнула мысль у Андрея.– Орбитальная психолечебница.»

Светлана окатила собеседника завораживающим взглядом широко открытых серых глаз, и Андрей почувствовал, как у него шевельнулись и невольно затрепетали веки.

– Не беспокойтесь,– сказала она,– я действительно не умею читать ваши мысли.

– Но вы умеете угадывать мое настроение,а это почти то же самое,– возразил он.

– Как медиколог я обязана угадывать настроение. Вас, по-видимому, смущает повышенный, как выражается Март, потенциал моих к вам сопереживаний…

– Да, в определенные моменты нашего разговора я начинаю почему-то ощущать себя чуть ли не вашим родственником.Но с Мартом мы хотя бы заочно знакомы!..

– Не могу еще раз не похвалить вашу уже хваленую вами цепкую память,– сказала она насмешливо и печально.– Я надеялась, очное наше знакомство будет более долговечным…

– Простите,– перебил он,– не будем ходить вокруг да около. Ну что делать, я действительно не помню, где это мы с вами успели…

– Здесь,– проговорила она.

– Это где, значит? В Сатурн-системе? Или в Дальнем Внеземелье вообще?

– Это значит– на борту «Байкала». В кабинете-приемной Грижаса, то есть в соседнем помещении. Когда? Восемь с половиной лет назад. Впрочем, по вашей шкале времени– совсем недавно… Каких-нибудь два месяца миновало.

– Так вот вы кто!..– Андрей с облегчением рассмеялся. Он сразу вспомнил корабельный чемпионат,вторую свою победу подряд не по очкам, а нокаутом, ироническое поздравление Грижаса, осматривающего в приемной поврежденный в жестком бою нос победителя; за пультом отвратительно шипящего физиотерапевтического агрегата Грижасу ассистировала длинноногая, от бедер до бровей закутанная в белое девица, которую Грижас по своему обыкновению весьма церемонно представил: «Вы,кажется,еще не знакомы? Сейчас мы это мигом исправим.Мой молодой коллега,медиколог-стажер Светлана.Коллега временно – до прихода в систему Сатурна– исполняет очень ответственные и, скажем прямо, очень почетные обязанности рейсового медиколога в секторе П. Но, поскольку в пассажирском секторе поводов демонстрировать свое медицинское мастерство едва ли не меньше, чем в нашем, мы с коллегой поровну делим добычу, которая нам в обоих секторах перепадает.Сегодня нам повезло– в наши руки попал самый крупный из альбатросов Дальнего Внеземелья… Видите повреждение хрящевого основания носа? Что будем делать, коллега?..Верно, маску Румкойля… Вы слышали, Андрей Васильевич? Коллега предлагает радикальный способ лечения и через десять минут вас можно будет поздравить не только с победой, но и с выздоровлением.Вот вы и познакомились. Прошу друг друга любить и, не побоюсь этого слова, жаловать. Маска не жмет?» У Грижаса было хорошее настроение. Не исключено, что хорошее настроение было и у его коллеги, но девица очень смущалась.

У пациента тоже было хорошее настроение– он отпустил из-под маски Румкойля какой-то подобающий случаю комплимент.Не в чей-то конкретный адрес, а медицине вообще.Однако что-то не получилось с коэффициентом рассеивания и весь комплиментарный заряд целиком пришелся на беззащитные центры эмоций молодого, неопытного медстажера. Этого следовало ожидать; с одной стороны – довольно известный первый пилот единственной в мире «сверхлюстры», зрелый мужчина приятной наружности,в роскошной форме– альбатрос и золотая лилия на груди, с другой– юная пичуга, впервые в жизни выпорхнувшая в Дальнее Внеземелье.Он понял это,но поздно. Пытаясь взглянуть на нее из-под неудобной маски, он только усугубил ситуацию: над пультом ему удалось-таки высмотреть краем глаза что-то пунцовое на белом фоне.Он никогда не думал, что нормальная человеческая кожа может краснеть до такой степени.

И если бы Светлана об этом не заговорила,он ни за что бы не догадался, что та длинноногая, постоянно красневшая без особого повода, нескладная девица с порывистыми движениями,и эта уже весьма уверенная в себе, хотя на вид еще и очень молодая женщина с прелестным профилем и плавными жестами – один и тот же человек!

Честно объяснив собеседнице свой нечаянный всплеск веселья,Андрей извинился и выразил убеждение, что уж теперь-то общаться им, старым знакомым – почти друзьям, будет намного проще. Светлана, видно, поняла это по-своему.