Лунная Ведьма, Король-Паук

– Это самое местечко ей скоро предстоит заполнить.

– Я с глиной не работаю, – вскидывается девочка. Остальные смеются, а мисс Азора проговаривает что-то беззвучное, как будто считает.

Год перепрыгивает в другой, пока девочка считает свои дни с мисс Азорой, иной раз думая, чтоб уж лучше они прыгали назад. Год сменяет год, вырисовывая ей талию, наливая спелостью бедра. Годы ломают ей голос, а затем разглаживают его по новой, так, что иногда она сама себя не узнает. Годы заставляют одни и те же глаза видеть одно и то же, но читать уже по-новому. Читать по-новому мужчин, читать по-новому мисс Азору. Хотя нет, читать ее всегдашнюю, но уже через то, как она видит девушек. «Мы здесь все женщины, но не сестры», – говорит одна из них. В тот первый год две женщины уходят, спустя год одна возвращается. В доме умирают трое мужчин, один внутри Динти. За двумя приходят другие мужчины, а третий был проезжим караванщиком, и пришлось заплатить торговцу, чтобы его сжечь. У девочки-подростка, которую привезла в дом мисс Азора, нет имени, но так как она среди женщин единственная юная, ее зовут просто Девчушка. Именно Девчушку посылают к мяснику за требухой и хвостами, потому что он сжалится и даст ей больше. Девчушка зависит от доброты одних женщин и держится подальше от злобности других. Девчушка прячется, когда та или иная женщина говорит ей «спрячься и не выходи», потому что следом приходит определенный мужчина с определенным желанием, а мисс Азора хотя и любит своих чад, но деньги ей нравятся всё-таки больше. В чуланчике на земляном полу Девчушка играет с палочкой, которую зовет своей сестрицей; эту сестрицу она с приходом дня оставляет там лежать на полу. На глазах у Девчушки женщины занимаются всевозможным трудом, шлюхами становясь лишь ближе к ночи. Тем временем на нее посматривает мисс Азора.

– Годки твои идут, – говорит она Девчушке, – а личико у тебя всё еще жесткое, как будто все встречные для тебя – люди, что тебя обижали. Подбородок у тебя чересчур остер, глаза не в меру глубокие, нос торчит, грудь мелковата, ноги, ишь, какие длинные, руки умелые, язык шустрый.

Она хватает Девчушку и стягивает ей через голову рубашонку. Девчушка вздрагивает: за годы, проведенные в доме, где женщины ничего не скрывают, она научилась стесняться.

– Про стыд забудь, гони его, – наказывает мисс Азора, осматривая девочку. – За него ни купить ничего, ни продать. Ку у тебя тоже изменится, – говорит она и обращается к Динти: – Принеси какое-нибудь тряпье.

– Скоро луна придет к тебе взять, чего хочет, – говорит с усмешкой Динти. – А уж там и мужчины не задержатся.

Слова мисс Азоры вскоре сбываются, и у девочки впервые саднят соски, набухает живот, болит голова и следы крови остаются везде, где она ни присядет, и так три дня и три ночи. Низ живота словно бередит изнутри, и боль эхом отдается в пояснице и бедрах.

– Гляньте-ка, плачет не переставая. Я и не видела, чтоб кто-то так тяжело это переносил, – качает головой мисс Азора, в то время как Девчушку опускают в чан с теплой водой и льют ей на плечи ласковые струи. Мисс Азора поглаживает ей затылок, тихо напевая, пока та уходит в сон.

– Не отчаивайся, девонька. Ты теперь женщина, – говорит она.

Через половину луны мисс Азора переселяет ее в самую маленькую комнату в доме, которую меж собой называют Сундучком. Здесь Девчушку ждет ее первая в жизни кровать с толстым матрасом и подушкой с перьями, а в углу стоят таз и кувшин с водой, причем не для питья, а для омовения. В ту же ночь из окна, что прямо над кроватью, на матрас к ней пробирается одна из женщин.

– Это я, Янья, – говорит она и грустно смотрит на Девчушку. А затем с протяжным вздохом говорит: – Ты не думай, что Азора тебе делает какую-то милость. Она просто готовит тебя к тому, чтобы ты стала следующей Запретной Лилией. Запретная Лилия предназначена для мужчин с особыми вкусами, хотя в них самих нет ничего особенного, кроме тугого кошелька. Такой мужчина при виде подружек, с которыми играет его дочурка, едва сдерживает желание сцапать одну из них и оттащить в укромное местечко где-нибудь в кустах.

Но сначала она подождет, посмотрит, как ты чуток подрастешь, откормит еще немного. И вот тогда она сделает с тобой вот что: однажды ночью она без предупреждения напустит на тебя мужчину. Она предпочитает, чтобы это было так: спустить его на тебя без поводка, а потом объяснить, что если тебе это не по нраву, ты всегда можешь уйти. Так она поступала со всеми нами. Но ты можешь сделать вот что, – говорит Янья, не упоминая, однако, что случилось с последней Запретной Лилией. Вместо этого она подсовывает девочке мешочек с плошкой и говорит: – Смешай в этой плошке столько, сколько умещается на кончике твоего пальца, и убедись, что они сначала это выпьют.