Лунное притяжение (ЛП)

У Абигейл перехватило дыхание от несправедливости обвинений. Как только Абигейл стала ей отвратительна, Сибил отказала в материнской привязанности и совете ее самому старшему ребенку. Если бы Абигейл высказала матери все, что она о ней думала, это все равно не помогло бы, и поэтому она и не пробовала.

— Я думаю, что лэрд Синклер будет в ярости, когда узнает, что его обманули.

— Тогда ты должна сделать так, чтобы он никогда не узнал.

— Как я могу это сделать? Мы же будем женаты.

С ней рядом не будет Эмили, чтобы подсказать, когда другие обращались к ней, или прикрывать ее, когда она что-то упускала.

— Ты не должна проводить много времени рядом с ним. Он, в конце концов, дикий шотландец.

Согласно редким письмам Эмили, Талорк Синклер был и диким, и гордым. Что сделает такой гордый лэрд, когда узнает об обмане? Убьет ее? Объявит войну ее отцу? Отправить ее в женский монастырь или назад к семье было бы самым лучшим решением, но она не могла рассчитывать на что-то подобное.

И горькая правда была в том, что мать Абигейл очевидно не заботилась, каков будет результат, лишь бы она была избавлена от присутствия ее проклятой дочери.

— Не смотря ни на что, он будет моим мужем. Что, если он захочет побыть рядом со мной? — спросила Абигейл, с небольшой надеждой получить совет Сибил.

Выражение лица матери показало то, что она думала о такой возможности.

— Он ненавидит англичан. Он согласился на брак из-за приданого, которое его король пообещал ему.

В общих чертах в официальном послании короля говорится об очень щедром приданом, которое походило скорее на взятку от монарха лэрду, чтобы гарантировать сотрудничество горца.

— Как на счёт моего приданного?

— Ты думаешь, что я обеспечила бы его, когда твоя сестра вышла замуж не за того лэрда? Я настояла на том, чтобы приданое, предоставленное Эмили, так или иначе было возвращено лэрду Синклеров.

Холодная уверенность засела в сердце Абигейл.

— Вы хотите избавиться от меня и не имели никакого намерения платить женскому монастырю надлежащее приданое.

Предполагалось, что женский монастырь примет ее, даже без достаточной сумы денег.

— И вы организовали эту сделку, заключённую в аду.

Сибил ударила Абигейл по щеке и та отступила назад.

— Не смей говорить со мной в таком тоне.

— Почему нет? Это — правда.

Абигейл прикоснулась рукой к пульсирующей щеке, не смея закричать от боли.

— Правда в том, что ты больше не будешь моей проблемой.

Абигейл не знала, что было больнее, физический удар, или словесный?

— Что, если я все расскажу ему прежде, чем он будет связан со мной? Что вы тогда сделаете?

Она могла остановить безумие прежде, чем оно начнется.

Эти слова были последним, что Абигейл была в состоянии произнести, поскольку Сибил сняла палку, которая свисала с ее пояса — она использовала ее, чтобы привлекать внимание за столом и для того, чтобы наказывать слуг. Понимая, что ее мать намеревается сделать, Абигейл, повернулась, чтобы убежать, но запуталась в платье.

Первый удар пришёлся на ее плечи, но она попыталась удержаться на ногах. За первым ударом сразу же последовал второй, и скоро Абигейл уже не пыталась убежать, а просто скрутилась в комок, чтобы избежать ударов разъярённой женщины.

Удары резко прекратились. Абигейл почувствовала, что над ней происходит какая-то борьба, но она отказалась поднять голову, чтобы увидеть, что случилось. Нежные руки подняли ее, и знакомый аромат подсказал ей, кто это был. Это был ее отчим. Она подняла голову и обнаружила, что сэр Рубен выглядит разъяренным. Он кричал что-то ее матери, но со своего положения Абигейл не могло прочитать по его губам. Она могла только отметить, что слова были сердитыми, о чем свидетельствовала напрягшаяся шея сэра Рубена.

Мать открыла рот, но он снова заговорил, качая головой. Абигейл могла почувствовать вибрацию его груди.

Глаза Сибил расширились от потрясения, затем сузились в гневе, но она ушла, чего в тот момент Абигейл жаждала больше всего.

Сэр Рубен что-то произнес, но было ясно, что он не пытался поговорить с Абигейл, поскольку он прижал ее более крепко к своей широкой груди. Он отнес Абигейл в ее маленькую комнату, что находилась в башне, и положил на кровать.

— Я послал за Анной, чтобы она поухаживала за тобой.

Он тщательно выговаривал слова, и Абигейл могла читать по его губам без особых усилий.

— Спасибо. — Она была слишком испугана, чтобы позаботится о голосе, но она надеялась, что сэр Рубен все понял.

Он вздохнул, выглядев виноватым — что очень удивило ее.

— Я должен был догадаться, что она не скажет тебе о свадьбе.

Не зная, что сказать, и неуверенная, что она была способна хоть что-то произнести, Абигейл отвела взгляд.

Сэр Рубен повернул ее голову назад.

— Послушайте меня, дитя.

Абигейл посмотрела на него.

Сэр Рубен улыбнулся. Он на самом деле улыбнулся.

— Тогда читай по моим губам.

Она неохотно кивнула.

— Сначала, я думал, что идея твоей матери была просто безумством, но потом мы получили первое письмо от Эмили.