Лунное пробуждение

– Ты тоже предана брату и все же не питаешь ко мне ненависти. Правда?

Эмили неспроста задала этот вопрос. Она понимала, что доброе сердце Кэт способно на сочувствие и жалость. Но ведь она дочь северного шотландского клана, а потому наверняка умела ненавидеть, как и все остальные.

– Именно так. Больше того, не сомневаюсь, что и другие женщины полюбят тебя, как только узнают.

– И даже не помешает ненависть Талорка? Ведь он назвал меня врагиней!

Кэт пожала плечами:

– Но ты и вправду англичанка, от этого никуда не денешься.

– Что же, национальность сразу превращает человека в неприятеля?

Подруга тяжело вздохнула:

– Да. Но дело не только в этом. Думаю, тебе следует знать правду. Зря я надеялась, что брат сумеет переступить через чувства.

– О чем ты?

– Дело в том, что наш отец женился на англичанке.

– Так, значит, мы с вашей матерью – соотечественницы? – пылко воскликнула Эмили.

– Нет. Мама умерла, когда я была совсем маленькой. Отец привел в дом новую жену. Талорку в то время едва исполнилось четырнадцать, а мне пять. Мачеха оказалась очень красивой, но при этом неискренней, лживой и даже вероломной. Через три года она предала отца и изменила ему с алчным английским бароном, который неудержимо рвался к новым владениям. Подлое предательство стоило жизни и нашему отцу, и многим членам клана. Талорк, разумеется, не смог ни простить, ни забыть страшного удара.

– Такую измену простить невозможно. Но неужели вождь боится, что и я окажусь подлой и неверной лишь потому, что тоже называю себя дочерью Англии?

Кэт отвела глаза.

– Да.

На следующее утро Эмили набралась храбрости и подошла к Талорку. Раз уж извиниться все равно придется, то лучше сделать это как можно раньше. Тем более что необходимо спросить разрешения на прогулку к небольшому живописному озеру, о котором рассказывала Кэт.

– Что тебе нужно? – Приветствие оказалось не слишком учтивым.

– Хочу попросить прощения… за свои слова… что лучше выйду замуж за козла, чем за вас.

– Почему?

– Очень разозлилась.

– Прекрасно понимаю, почему ты меня оскорбила. Но почему извиняешься?

– Брак, который начнется с оскорблений, не принесет гармонии.

– Брака не будет.

– Но ваш король…

– Он скоро забудет о столь незначительном приказе.

– Вы считаете, что приказ жениться незначителен?

– Именно так.

– Понятно. В таком случае что же вы намерены со мной делать?

Шотландец пожал плечами, словно будущее маленькой англичанки совсем его не интересовало. Ну конечно, ему действительно было безразлично, что с ней случится. А вот сама она почему-то не испытывала подобного равнодушия.

– Не хочу возвращаться домой.

– Лжешь, как все англичане.

– Нет, не лгу.

– Ты не хочешь жить здесь.

– И все же говорю чистую правду.

– Опять лжешь.

– Нет, не лгу.

Выхода не было. Пришлось рассказать о несчастье Абигайл.

– Так что же, ты приехала сюда лишь для того, чтобы спасти сестру от брака со мной?

– Да.

– Похвально.

Талорк говорил недовольным, ворчливым тоном, однако уже не хмурился, а смотрел прямо и открыто.

– Абигайл слишком хрупка и уязвима. Она не сможет понять враждебного отношения и не вынесет холодности клана.

– А ты готова понять и стерпеть?

Нет, готовности к подобному самоотречению Эмили не чувствовала, но все же боялась разрушить хрупкое взаимопонимание, которое внезапно возникло в откровенном разговоре.

– Сестра не должна пострадать, и я не дам ее в обиду.

– Я не обижу твою сестру.

– Так, значит, вы не отправите меня обратно?

– Не знаю. Решение еще не принято.

Талорк поднялся, словно собираясь уходить, и Эмили поняла, что беседа закончена. Торопливо попросив разрешения сходить на озеро, Эмили покинула зал.

Озеро оказалось примерно в получасе быстрой ходьбы. Кэт приказала воину, сопровождавшему их, ждать за кустами и не забыла напомнить, чтобы он отвернулся. Поняв, что сестра вождя собирается купаться, юноша пунцово покраснел и поспешил выполнить распоряжение.

Эмили, как всегда, плескалась на мелководье. Скрыв страх и отвращение к воде, она решительно отказалась отойти от берега, а уж тем более поплавать. От одной лишь мысли о таинственной глубине ей становилось плохо, хотя показывать истинные чувства Эмили не хотела.

Искупавшись в свое удовольствие, подруги вышли на берег и начали неторопливо одеваться. Внезапно Кэт замерла, а через мгновение обернулась в ту сторону, где стоял молодой воин, словно пытаясь что-то разглядеть сквозь густые заросли.

– Что случилось? – удивилась Эмили. – Неужели охранник подсматривает?

Кэт покачала головой и приложила палец к губам, умоляя молчать. Эмили не понимала, что так встревожило обычно невозмутимую приятельницу, но все же выполнила просьбу и оделась как можно быстрее и тише. Кэт сделала то же самое. Милое лицо оставалось напряженно-тревожным.