Лунное сердце - собачий хвост

- Здравствуйте, милейший, - как можно более мягко произнес я и сделал шаг вперед. - Разрешите представиться: комендант Луны луновой Никанор Дюдюльников!

Мои слова произвели на незнакомца ошеломляющее впечатление. Он отскочил назад, вскинул ржавый “шмайсер” и направил дуло автомата точно мне в грудь:

- Хальт! Хенде хох!

- Чтоб ты сдох! - в рифму тихо ругнулся я, а в голос вполне миролюбиво сказал:

- Майн намэ ист Никанор Дюдюльников! Ихь бин луновой!

Немецкий язык я никогда не учил - ни в школе, ни самостоятельно. Но после чтения книг о похождениях наших леших и домовых в тылах немецко-фашистских захватчиков в годы Второй мировой войны, в мое сознание намертво впечатались некоторые простейшие немецкие фразы.

Незнакомец пронзительно и гулко взвизгнул внутри своего скафандра и проорал:

- Хенде хох! Доннер веттер!

Дуло “шмайсера” взметнулось вверх и длинная очередь быстрыми искрами прорезала пространство над моей головой.

- Нихт шиссен! - испуганно завопил я. - Гитлер капут!

Фраза о “капуте” для Гитлера оказалась не совсем удачной. “Шмайсер” немедленно развернулся точно мне в грудь. Я резко рванулся вправо за секунду до того, как автоматная очередь пронзила то место, где я только что находился.

- Руссише швайн! - субъект в скафандре продолжал вопить. - Хенде хох!

Черный зрачок дула “шмайсера” снова смотрел на меня.

- Хорошо, хорошо! - поспешно произнес я и начал медленно поднимать руки. - Йа, йа, яволь!

- Дойчланд юбер алес! - рявкнул незнакомец. -Фюрер юбер алес! Ферштейн?!

В моей голове молнией мелькнула спасительная мысль.

- Хайль! - во все горло гаркнул я и резко выбросил вперед и вверх правую руку.

Политическая дрессировка сыграла с незнакомцем в нелепом скафандре дурную шутку. В ответ на мое “хайль” он щелкнул каблуками и тоже взметнул вверх правую руку в нацистском салюте:

- Зиг хайль!

При этом ему, конечно, пришлось выпустить рукоять “шмайсера” из правой руки. Что мне и нужно было.

Одним мощным прыжком я рванулся вперед. Фриц в скафандре не успел среагировать на мое движение, и я, перехватив ремень автомата, резко дернул “шмайсер” вниз. Незнакомец вынужден был наклонить голову, и мне не оставалось ничего другого как со всей силы опустить кулак на его закрытый гермошлемом затылок. Удар был силен, и даже металл скафандра не спас моего визави. Его тело напряглось, затем обмякло, и незнакомец плавно сложился прямо к моим ногам.

Я тщательно скрутил его руки и ноги мотком фала, который постоянно таскал в кармане своего скафандра, подобрал “шмайсер” и петлями прошелся по округе. Кратерные девицы в униформе растворились где-то среди лунных просторов, а больше никаких “солдат фюрера” я поблизости не обнаружил.

Я вернулся к глайдеру, подогнал его к месту схватки и погрузил на грузовую платформу безжизненное тело субъекта в странном скафандре. Потом, широко петляя, еще несколько раз пролетел над районом, в котором нашел “Луноход” и самодельный лунный плац. Мои старания не пропали даром. В одном из кратеров неподалеку обнаружился покрытый слоем окалины и ржавчиной большой металлический ящик со скругленными углами. На нем тоже имелась надпись “Анненербэ”, и поэтому принадлежность этого предмета лежавшему на дне моего глайдера незнакомцу не вызывала никаких сомнений. Ящик я решил тоже прихватить с собой: не хотелось, чтобы в будущем кто-нибудь из людей нашел бы на Луне какой-то нацистский артефакт. В человеческом мире и без лунных сюрпризов хватает тайн и проблем.

9

Я достаточно сильно огрел по затылку незнакомца в странном скафандре. Он провалялся в “отключке” всю обратную дорогу домой. Только когда из-за скал показался купол станции, существо в металлической кирасе и каске с рожками стало подавать некоторые признаки жизни.

Я загнал глайдер в гараж и выволок моего пленника из машины. В шлюзовой камере тревожно взвыли индикаторы биологической опасности. Это означало, что субъект в скафандре, мягко говоря, далек от стерильности. Я включил канал внутренней связи и приказал Пашке:

- Срочно подготовь комнату для стерильной обработки. Объект нужно тщательно вымыть и привести в порядок.

Лифтом мы опустились в холл станции. Незнакомец уже пришел в себя, и я решил развязать его. Освободил от пут, помог подняться на ноги, и еще раз представился, положив руку себе на грудь:

- Ихь бин луновой! Майн намэ ист Никанор Дюдюльников!

Видимо, мой удар слегка прочистил мозги незнакомца. Он уставился на меня сквозь запотевшее окошко своего гермошлема и тихо изрек что-то вроде:

- Хан... Ре...

- Вот так номер! - удивился я. - Его что, и в самом деле зовут “Гангреной?!

Я замешкался, не зная, что сказать своему бывшему противнику. Мой запас немецкой лексики был уже полностью исчерпан. Существо в скафандре, между тем, постепенно приходило в себя и заинтересовано бросало вокруг взгляды сквозь запотевшее стекло гермошлема.

- Комната санобработки готова, - доложил Пашка из динамика где-то под потолком. - Начинать?

- Действуй, - дал отмашку я.