Лунное сердце - собачий хвост

- Профессор Ездовский, что вы можете сказать о результатах только что завершившейся миссии космического корабля “Луна-15”?

- Это наша большая победа, - улыбнулся Валерий Иванович. - Впервые живое существо побывало на поверхности спутника Земли - Луны. Псом Славным собрано свыше пятидесяти килограммов лунного грунта, который в специальной капсуле доставлен на Землю...

- Вы не могли бы показать нашим зрителям эту капсулу, Валерий Иванович?

- Конечно, конечно, - Ездовский осторожно опустил меня на землю и повернулся к Металлической Будке. -Вот здесь, рядом с креслом Славного, установлен контейнер с образцами лунного грунта. Сейчас мы извлечем его и отправим в Москву для изучения.

- Профессор, а можно попросить вас взять пса на руки и стать около спускаемого аппарата? - попросил кто-то из фотожурналистов. - Нам нужны снимки для завтрашних газет.

- Конечно, можно, - Валерий Иванович наклонился и стал шарить внизу руками. - Э-э-э. Товарищи, а где же наш пес? Где Славный?

Вокруг Ездовского мгновенно образовалось пустое пространство. Все принялись оглядываться по сторонам.

- Неужели сбежал? - сдавленным шепотом предположил кто-то.

- Да вы что?! - испуганно охнул Ездовский. - Как это сбежал? Это же дрессированный космический пес!

- Давайте искать! - предложил чей-то задорный голос, и толпа встречающих тут же мгновенно рассыпалась в стороны, оглашая Большую Степь истошными призывами:

- Славный, Славный! Кутя - кутя! Где наша собачка?

Ну, и зачем так орать, спрашивается? Вот он я, здесь. Нахожусь прямо под Колесным Эвакуатором, который стоит рядом с Металлической Будкой. И не выйду из-под него до тех пор, пока мы с представительницей местного населения не завершим важный генетический эксперимент в области собаководства.

Товарищи, вы не знаете, какого окраса щенки появятся на свет, если скрестить русского космического пса с собачкой степной казахстанской породы?

Первый Луновой

1

В нынешнем году будет отмечаться очередная круглая дата великого достижения, которое совершили Нил Армстронг, Баз Олдрин, Майкл Коллинз и я. Об этом нашем достижении в обязательном порядке упоминается в любой книге по истории космонавтики, и во всех школьных учебниках по истории ХХ века. В июле шестьдесят девятого мы вчетвером осуществили первый пилотируемый полет к Луне с высадкой на ее поверхность.

Правда, не во всех книгах, - особенно в тех, которые рассчитаны на чтение людьми, - правильно и полно освещается моя роль в ходе этого выдающегося космического полета. Но это уже вопрос неполноты восприятия исторических событий человечеством, а отнюдь не вопрос истории. В историческом плане мой весомый вклад в успешное проведение лунной экспедиции на космическом корабле “Аполлон-11” специалистами в области космонавтики не оспаривается.

Честно говоря, до мая 1969 года я вовсе и не думал о полете в космос. Нет, конечно, работа моя была отчасти связана с космонавтикой. Работал я тогда обычным домовым в человеческом мире - в здании тренажерного комплекса в Звездном городке под Москвой. Следил, чтобы всякие недобрые взгляды, сглазы и заговоры не помешали поступательному и прогрессивному развитию советской космонавтики. В свободное время, - чаще всего, по ночам, - из чистого любопытства, бывало, и на центрифугах крутился, и на качелях Хилова вертелся, и в космических тренажерах посиживал. Но чтобы самому стать космонавтом, - нет, об этом я даже и не помышлял.

Но вот в конце мая 1969 года почтовая сорока-белобока принесла мне нежданную весточку: вызывают меня немедля в нашу колдовскую столицу, на Лысую Гору, в Центральный Комитет Колдовской партии. Я в партии сроду не состоял, - хоть и числился в списках сочувствующих, но был беспартийным. Поэтому поначалу усомнился: может, это не меня вызывают? Может, спрашиваю белобоку, ошибочка вышла? Но сорока твердо стрекотала свое: домовому Порфирию Бебенову велено завтра к десяти часам утра прибыть в партийный Старый Замок, в келью 325, к секретарю ЦК КП товарищу Морфину Марихуановичу Гашишеву.

Как известно, мы, народец подлунный, сосуществуем с людьми в одном мире, на одной и той же планете Земля, но параллельно в магическо-колдовском континууме. Поэтому мы людей видим, а они нас - нет. В этом и состоит главное различие между реальным, человеческим миром, и нашим, колдовским и магическим. А все остальное очень и очень похоже. У них - Советский Союз, у нас - Лукоморский. У них столица в Москве, у нас - на Лысой Горе. У них Центральный Комитет Коммунистической партии - на Старой площади, у нас ЦК Колдовской партии - в Старом Замке.

Утром следующего дня я сел в Мытищах в прицепной колдовской вагон подмосковной электрички, доехал до Ярославского вокзала, торопливо нырнул в метро и точно в назначенный час предстал пред светлы очи самого секретаря ЦК партии.

Товарищ Гашишев оказался плотным, невысокого роста водяным в тщательно отглаженном темно-синем водолазном костюме и крупных роговых очках, похожих на маску ныряльщика. Он строго блеснул на меня стеклами, внимательно и как-то оценивающе осмотрел и кивнул в сторону стульев: