Лунное стекло

– Ну да, – кивнул Фэб. – Именно что взамен. А теперь попробуй хотя бы намекнуть про это Иту. Или рыжему. Или Ри. Или Джессике. У которых в голове никогда не было этой цепочки – делать кому-то добро, чтобы получать взамен выгоду или уважение. Вот тогда, ну, в тот временной период, о котором ты говорила – ради какого «замена» Ит вас спасал? Да ни ради какого! Он спасал, потому что он любил. И любит. Если вообще хоть что-то делать, то только ради тех, кого ты любишь… и никак иначе.

Берта кивала в такт его словам, соглашаясь.

– Знаешь, Фэб, а я даже рада, что меня ужалила эта шарла, – заметила она. – Если бы не она, я бы тут не оказалась. И ты бы мне не рассказал этого всего… и я бы не рассказала тоже. Ничего в мире не происходит просто так. И если мы встречаем что-то, это всегда важно. От мелочи, типа сказки в Сети, до разумных, которые сами не знают, для чего это нужно. Одна сказка, вторая… Один человек, второй… Ты мне сказал спасибо, так теперь моя очередь, Фэб. Спасибо тебе, за то, что ты такой, и за то, что ты есть. Я тебя люблю.

– И я тебя тоже, – улыбнулся Фэб в ответ.

08. Озеро Лубенское. Госпиталь «Вереск». Scientia potencia est [5]

Прежде чем озвучить появившуюся у нее идею, Берта размышляла сутки, благо что времени у нее было предостаточно. В госпитале ей предстояло провести еще шесть дней – Илья сам на этом настоял, сказав, что хочет понаблюдать и лично убедиться, что с ней все в порядке. Берта и так была уверена, что все нормально, и про себя подумала, что Илья, кажется, проникся их ситуацией и придумал про шесть дней для того, чтобы дать им возможность побыть хоть немного вместе.

А вместе было хорошо, несмотря на занятость. Ночью, лежа на своем месте в общей постели, Берта молила Бога только об одном – пусть это продлится подольше. Пусть с одной стороны лежит Скрипач, а с другой – Ит, и можно в любой момент взять кого-то из них за руку и ощутить тепло, без которого жизнь – не жизнь. Пусть ее утром, хоть и поспешно, потому что воет проклятая сирена, но все-таки поцелуют все те, ради которых она живет на этом свете. И пускай это не кончается столько, сколько возможно, потому что… потому что ей не хотелось отсюда уходить, возвращаться в пустую квартиру и слушать по ночам вместо дыхания тех, кого она любила, холодный зимний и бесконечно одинокий ветер…

На вторые сутки она решилась. День как раз выдался «пустой», и ребята дружно отсыпались – поэтому разговор пришлось отложить до ужина. За ужином она рассказала то, что придумала. Получила ожидаемый ответ – категоричное «и не думай даже». И выдала заготовку: я в любом случае пойду к Илье говорить про это, но с вами вместе или одна, решать вам. Я не отступлю.

– Берта, ты с ума сошла? – жалобно спросил Скрипач. – Ты? В портал?! Ты хоть представляешь, что там?!

– Я хочу снять характеристики. Какие получится.

– Чем? Как? И, главное, зачем?!

– Затем, что мы сидим два с половиной года, и неизвестно еще, сколько просидим. Затем, что я хочу знать, способна ли ситуация вообще сдвинуться с мертвой точки, в принципе. Раз уж я тут оказалась, надо пользоваться моментом. Вы будете слишком заняты, но если один из вас посадит меня за спину… Ит, на «стреле» же летают вдвоем, да?

– Летают, – обреченно ответил Ит. – Ребята, это безнадежно. Ведь полетит.

– Полечу, – кивнула Берта. – Это ты угадал.

– Илья не выпустит, – спокойно отозвался Фэб. – Ни под каким видом. Хорошо, мы сходим к нему вместе, но, Бертик, ты пойми, что…

– Я с ним сначала сама поговорю, Фэб, – она твердо глянула на рауф. – Должен же быть в этой семье хоть один мужик?

– Ну, спасибо, – обиделся Кир. – А мы кто, по-твоему?

– Вы врачи данного госпиталя, – объяснила Берта. – Да я шучу, на самом деле все правильно. И ничего не будет нарушено, вы как занимались работой, так и будете. Смотреть-то буду я. Так что…

– Так что сейчас доедим, а потом ты это расскажешь Илье, – резюмировал Фэб. – И послушаешь ответ. И все те непечатные слова, которые он выдаст сверх ответа.

* * *

Сначала все произошло так, как предсказал Фэб – Илья даже закончить ей не дал. Он начал ругаться так, что Берта немного испугалась, но заставила себя промолчать и дослушать всю тираду, которую произносил Илья. Когда он выдохся, она выждала полуминутную паузу, а затем сказала то, о чем они все до сих пор при Илье не говорили.

– Илья, эта тема – работа всей моей жизни, – произнесла она спокойно. – Это моя тема, от начала до конца. Мы…

– Кто – «вы»? – неприязненно спросил тот.