Лунное Затмение. Новолуние.

С этими словами Норман растворился в воздухе, оставив после себя тонкий шлейф его свежего парфюма. Наша троица стояла друг напротив друга, непонимающе озираясь по сторонам. В итоге я решил выйти на прогулку и немного восполнить потраченные силы. На мое удивление Грета и Джеймс решили сопроводить меня в моем походе, даже не смотря на мой протест и возмущение по этому поводу. Мне было не по себе оставлять тело Стефани без присмотра, но Грета меня убедила в том, что теперь ей ничего не угрожает. Мы неспешно прогуливались по улицам Лос-Анджелеса, и вскоре нашли пару жертв, для того, чтоб восполнить необходимое количество крови. Я и Грета успешно заглушили возрастающую жажду и теперь были вновь полны сил и энергии. Джеймс смотрел на все это недовольным взглядом, но воздержался от лишних комментариев. Я впервые шёл бесцельно по улицам, да ещё и с компанией. Мы вели себя, как самые рядовые люди, обсуждая какие-то повседневные вещи и общаясь на отвлеченные темы. Я даже на минуту успел позабыть обо всех произошедших накануне событиях и поверил в то, что я снова самый обычный человек. В такие моменты я, как никогда, не хотел возвращаться к своей прежней жизни. Я бы отдал все, за возможность жить подобным образом, даже пусть совсем короткий период. Смертные никогда не поймут своего счастья изо дня в день иметь возможность испытывать все это и наполнять свою короткую жизнь яркими и радостными событиями. Все эти мысли вновь возродили во мне позабытое чувство печали и тоски. Я не имел права испытывать их, да и в этом не было никакого смысла. Мои прожитые века должны были лишить меня этого чувства надежды и иллюзии того, что я смогу быть обычным человеком. Мне пора было давно смириться со своей участью и своим вечным проклятьем. Но одна встреча со Стефани позволила мне вновь испытать все это. Подобные чувства я испытывал лишь однажды, когда встретил Стефанию и понадеялся на счастливую семейную жизнь с ней. История окончилась слишком тяжело, да и мое нынешнее положение было никак не лучше. Теперь мне оставалось лишь ожидать вестей от Нормана и корить себя изнутри за все мои решения и поступки. Жизнь, какой бы вечной она не была, всегда циклична. Она разделена на редкие моменты счастья и долгие моменты боли и разочарования. Нам остаётся лишь терпеть все данные ею испытания и с мужеством преодолевать их. Отчаянье и безысходность – это непозволительная роскошь, которую могут позволить себе лишь слабые духом люди. Я не был таким, поэтому должен был со всем мужеством преодолеть и это непростое для меня испытание. Я успокаивал себя лишь тем, что возможно, все это рано или поздно закончится и судьба сжалится надо мной и подарит мне когда-то спокойную жизнь.

Вернулись мы с прогулки под утро, когда первые рассветные лучи стали пробиваться сквозь рассветную зарю. Я сразу направился к себе в номер, дабы не мешать Джеймсу и Грете продолжить их тесное общение. Зайдя в комнату, я вновь увидел тело Стефани, аккуратно лежавшее на своём прежнем месте. Она лежала такая спокойная и умиротворённая, что создавалось впечатление, будто она спит и в любой момент может открыть свои большие глаза и проснуться. Я сел около неё и погладил ее шелковистые волосы своей рукой. В который раз я отметил про себя, что она только внешне напоминала Стефанию. Но ее черты лица, ее уверенный и тяжёлый взгляд, ее хмурый лоб и язвительные выражения лица говорили о том, что она совершенно другой человек. Она мой человек и моя истинная любовь. Стефания была моей любовью, но теперь мне казалось, это была юношеская влюблённость, а истинную любовь я познал лишь со Стефани. Все ее достоинства, а главное все ее недостатки я безумно любил в ней и никогда не хотел бы лишить ее хоть одной из этих черт. Все, что было внутри неё, создавало ее идеальный образ и ее личность, которая была совершена и незаменима.

– Если вдруг встанет вопрос о твоей жизни, я вновь без колебаний и сомнений отдам свою жизнь за тебя. Ты будешь жить, чего бы мне это не стоило. Ведь моя душа принадлежит тебе, как и твоя мне. И даже сквозь века и жизни я найду тебя и подарю тебе вновь свою любовь.