Лунное Затмение. Новолуние.

– Так не теряй! Она ещё слабо, но жива! – кричала Грета с неимоверной силой внутри себя – Влад, у тебя есть несколько секунд, чтоб решить, спасёшь ли ты ее и себя, или вы оба умрете.

– Я не могу этого сделать – шептал он – Она всегда говорила мне, что не хочет подобной жизни.

– Это уже не ей решать! – вскрикнула Грета – Сейчас этот выбор стоит перед тобой.

– Я не могу… не такой ценой.

– Влад, прошу тебя – голос Грега был словно крик, пронзивший тихий и безмятежный штиль – Сделай это и спаси ее.

– Но она может очнуться совершено другим человеком. Грета, ты, как никто знаешь, что после трансформации психика и восприятие мира меняется. Все меняется, как и сам обращённый.

– Знаю! – рявкнула Грета – До своей смерти я была тихой и скромной гувернанткой, прячущей глаза в пол в присутствии любого мужчины. Потом же я стала сильнее любого из них и теперь передо мной все прячут глаза. Но Влад, лучше принять ее новую личность, чем навсегда потерять ее, а возможно и себя.

Влад смотрел на мое быстро угасающее сознание и все никак не решался действовать. Его глаза были как никогда полны боли и сожаления. Он крепко прижал мое бессознательное тело к себе и тихо прошептал.

– Прости меня, любовь моя, но у меня не было другого выбора. Я обещаю тебе, что помогу тебе не потерять себя, и в случае чего вновь найти истинную тебя. Я люблю тебя, поэтому я сделаю это с тобой.

В эту минуту Влад за одно мгновение обрёл свою вампирскую сущность и, разорвав своё запястье острыми клыками, приложил свою руку к моим губам. Затем он вытер кровь своими губами, из-за чего они окрасились  в насыщенный красный цвет. Влад прижался своими окровавленными губами к моим мертвым и безжизненным губам, и со страстью поцеловал меня, словно в последний раз.

Глава 14

Спустя два дня. Огаста. Штат Мэн.

Я лежал на старом потрепанном диване и не мог найти себе место. Вот уже сутки, как мы приехали в отчий дом Стефани, куда нас привёз Грег после всех произошедших событий. Это была самая ближайшая точка от злополучной базы охотника, поэтому у нас даже не возникло сомнений по поводу того, куда нам направиться дальше. Всю дорогу до родного дома Стефани в машине царило полнейшее молчание, и никто из присутствующих так и не решился проронить ни слова. Из всей нашей странной компании самым живым и собранным был, как ни странно Грег. Именно он сидел за рулём и руководил всеми дальнейшими действиями. Грета по прежнему приходила в себя после отравления трупным ядом, который до сих пор циркулировал по ее венам. Я же был наконец-то тем, кем являлся последние шесть веков. Живым мертвецом, трупом, со способностью говорить и двигаться. Всю дорогу я держал окровавленное тело Стефани у себя на руках и слишком сильно ощущал запах ее крови. Впервые за мою жизнь этот запах вызвал у меня дикое отвращение и тошноту, а не желание и голод. История вновь повторилась и из-за меня погибла самая дорогая мне женщина. Но если в первый раз я не мог ничего с этим сделать, то в этот раз я должен был все это остановить. Я обещал ей, что она никогда не повторит судьбу Стефании, но впервые я не сдержал своё слово. В тот момент, когда ее сердце перестало биться, я хотел вновь отдаться тьме и пуститься во все тяжкие. В таком случае мной вновь овладела бы неконтролируемая и всепоглощающая жажда крови, которую можно заглушить лишь многими сотнями и тысячами невинных смертей. Не спорю, соблазн податься этому порыву у меня был, и он был достаточно велик. Но каждый такой раз отдаленный голос Стефани раз за разом звучал у меня в голове, произнося еле живым голосом: «Влад, пообещай не уйти во тьму как после потери Стефании. Ты должен сохранить этот свет внутри себя». И я держался. Я вспоминал эти слова, и раз за разом напоминал себе данное Стефани обещание. Поэтому спустя два дня я все ещё был в себе и не убивал каждого, кто бы попался мне на глаза. Все это время Грег помогал Грете вывести трупный яд из ее организма. Он и мне пытался предложить помощь с восстановлением сил, но каждый раз я отказывался от его предложения. У меня не было желания жить дальше или делать что-то помимо самобичевания. Теперь, для меня не существовало понятия «жизнь», лишь жалкое и мучительное существование. Я продолжал лежать на старом скрипучем диване, прикрыв свои глаза в надежде хоть немного спрятаться в небытие от реальности. Оттуда меня вывел голос Греты, которая судя по запаху, вернулась с очередной охоты.

– Влад, ты как?

– Без изменений – произнёс я мертвым и пустым голосом.

– Тебе стоит немного поесть и восполнить свои силы. Ты скоро начнёшь иссыхать, а это мучительно больно, как ты можешь знать.

– Знаю – мой голос оставался таким же безразличным – Но не больнее того, что я пережил и переживаю сейчас.

– Я не могу сказать, что понимаю тебя, но я могу представить, как это мучительно больно.

– Не представляй – я замолчал, а затем тихо добавил – Тебе повезло никогда не любить и не быть уязвимой перед этими неконтролируемыми чувствами.