Лунные хроники

А потом ее безмозглая мать, сама того не зная, помогла Золе похитить императора Кая. Она сама отдала Золе их свадебные приглашения, обменяла их на бумажные салфетки. На салфетки!

Они-то и сбили ее с толку. За несколько часов до королевской свадьбы, на которую они должны были явиться в своих лучших платьях, выяснилось, что приглашений нигде нет. Мать перевернула вверх дном квартиру, перерыла все ящики, ползала на коленях, заглядывала под мебель, вывернула каждый карман. Ругаясь на чем свет стоит, она твердила, что они где-то тут и что она видела их в то утро, когда неуклюжая женщина из дворца принесла новые приглашения, объяснив, что произошла путаница. И куда, спрашивается, они подевались?

Разумеется, они не попали на свадьбу. Перл рыдала и кричала, и заперлась у себя в комнате, чтобы посмотреть новостную ленту, но вместо свадебных репортажей сообщили ужасные новости: на дворец совершено нападение, император Кай похищен. За всем этим стояла Линь Зола, ее сводная сестра. Это чудовище снова все разрушило. А через несколько дней дворцовая служба безопасности выяснила, что самозванцы, выдавшие себя за мистера Бристоля и его супругу, попали на церемонию по приглашениям Линь Адри и ее дочери Перл.

Мистер Бристоль с женой отказались почтить церемонию своим присутствием и находились у себя дома, в Канаде, а злоумышленники похитили императора Кая. Только тогда Линь Адри поняла, что Зола снова выставила ее идиоткой.

Это стало последней каплей для друзей Перл.

— Вы предатели, — сказала Мей-Ксин, обвиняя Перл и ее мать в пособничестве киборгу и в том, что они подвергли опасности жизнь императора Кая.

Разъяренная Перл крикнула, что они могут говорить, что хотят, а ей плевать. Она жертва, и ей не нужны так называемые друзья, которые бросаются подобными обвинениями. Хватит с нее всего этого.

Она ожидала, что они бросятся за ней, будут извиняться. Но они не бросились. И весь путь до дома Перл шла, сжав кулаки.

Зола. Во всем виновата Зола. С тех пор как Пиона… нет, с тех пор как отец заразился чумой. Во всем виновата Зола.

Карим-цзе, их соседка из 1816-й квартиры, даже не подумала уступить ей дорогу. Перл отпихнула женщину к стене, остановилась и сердито на нее посмотрела, пытаясь понять: ослепла старуха или совсем обленилась? Но та лишь высокомерно фыркнула. Теперь Перл нередко сталкивалась с подобным отношением. Но кто такая эта женщина, чтобы свысока смотреть на Перл и ее мать? Она — никто, просто старая вдова, чей муж спился и умер, и теперь она сидит в вонючей квартирке с тоскливой коллекцией керамических мартышек. И она считает себя лучше Перл? Весь мир теперь против нее…

— Извините, — процедила Перл сквозь зубы, направляясь к своей квартире.

Дверь была приоткрыта, но Перл не обратила на это внимания. Она толкнула дверь. Та распахнулась, стукнувшись о стену. И Перл оцепенела.

Гостиная была разгромлена. Даже хуже, чем тогда, когда ее мать искала те дурацкие приглашения. Фотографии и фарфоровые тарелки были сброшены с каминной полки, новый нетскрин валялся на полу экраном вниз.

Урна с пеплом Пионы…

Внутри у Перл все оборвалось. Дверь, закрываясь, задела ее плечо.

— Мама? — позвала Перл, идя по коридору.

И вдруг застыла. Она хотела крикнуть, но из горла вырвался лишь тонкий писк.

Он стоял, привалившись к дальней стене гостиной. На первый взгляд он выглядел как обычный человек, но на руках у него были огромные когти, а лицо напоминало звериную морду с торчащими клыками и глубоко посаженными неподвижными глазами.

Перл всхлипнула. Инстинкт кричал, что нужно бежать, но она знала, что это не поможет.

Сотни жутких историй из новостных лент и уличных сплетен всплыли в ее голове. В этих убийствах не было никакой логики. Лунные чудовища могли оказаться где угодно и когда угодно. Никто не мог понять, что ими движет. Они могли ворваться в многолюдное офисное здание и перебить всех только на девятом этаже. Могли убить спящего ребенка и оставить в живых его брата, который спал в соседней комнате. Могли расчленить человека, пока тот шел от хувера к двери своего дома, а затем позвонить в дверь, чтобы родные обнаружили его истекающим кровью на крыльце.

Самое страшное было именно в случайности, жестокости и равнодушии, с какими они выбирали себе жертву и оставляли свидетелей, чтобы люди боялись все больше. Никто не мог от них спастись.

Но Перл никогда не думала, что они могут прийти к ней, в их ничем не примечательную квартирку, затерянную в переполненном городе… И потом, ведь объявили режим прекращения огня. Уже несколько дней не было ни одного нападения. Почему сейчас?..

Рыдания сдавили ей горло. Существо хмыкнуло, и Перл осознала, что когда она вошла, его челюсти двигались, как будто он что-то ел. Мама!.. Всхлипнув, она бросилась бежать.

Дверь захлопнулась. Второе существо преградило ей путь. Перл рухнула на колени, трясясь и рыдая.

— Пожалуйста, пожалуйста!..