Лунные танцоры (СИ)

Элронд же обратил внимание на другие игрушки — вырезанные из дерева статуэтки лошадей. Взял прекрасно выточенного гнедого скакуна и осмотрел, был он ладным и таким славным, тонкие ножки его ровно упирались в ладонь, устойчиво и прочно, головка высоко поднята и чуть повернута в сторону, и из-под вороной челки озорно косил задорный глаз. На лбу его сияла крошечная звездочка.

— Какой чудесный! — восхитился Элронд. Остро глянул на женщину. — Кто создал это чудо?

— Дог вырезал, а я покрасила, — улыбнулась Лери. — Он и сейчас сидит на лавочке — очередного конька вырезает. У нас дома почти вся мебель была его руками сделана, плотник до мозга костей, так любит творить…

— В таком случае договорюсь с мастерами корабелами, распоряжусь, чтобы для Дога отныне была бесперебойная доставка древесины. Леса с затопленного Нуменора до сих пор вывозятся, да и вдоль прибрежных предгорий Пэлори по югу произрастают пэлорские и белегаэрские кедры, древесные исполины нашего мира. Их даже рубить не надо, с них ветви порой сами рушатся под собственной тяжестью, так они велики. Каждая такая ветвь по размеру и массе не уступает тополю.

— Вот это да! Представляю, какие у них шишки! — восхитилась Лери.

— О да, шишки у них знатные, — засмеялся Элронд. — И орехи на вкус весьма недурны и питательны. Надо будет совершить за ними как-нибудь совместный поход.

— Это будет здорово и познавательно! — просияла Лери.

Времени до ужина было полно, и Келли с любопытством обегал дом, который он до этого видел пустующим. Теперь же в нём всё было иначе: чехлы с мебели сняты, сама мебель заняла полагающееся ей место, у стен встали шкафы и буфеты с сервантами, в ниши вставились практичные полки, подоконники в эркерах превратились в уютные зоны отдыха с диванчиками и торшерами. Элегантные стулья выстроились вокруг мощных дубовых письменных столов и легоньких декоративных изящных столиков. Диваны и кресла с пуфами образовали собой гостиную, встав полукругом к маленькому очагу, в котором можно было что-то поджаривать на длинных вилках.

Дом был большой, и Келли потратил не один час, чтобы обегать анфилады залов и коридоров, проскакать по всем лестницам, заглянуть за все двери. Как и дом Элронда, он был пронизан сквозными арками и переходами, полон маленьких внутренних двориков: своего рода гостиные-беседки под открытым небом, этакие облагороженные ущельица с травяными участками, на которых располагались клумбы с цветами, или вымощенные площадки с каким-либо деревом в окружении резных кресел и лавочек.

В одной из таких гостиных Келли и нашел Дога. Сидел тот на глубоком каменном ложе, строгал ножичком деревяшку, совершая плавные медленные движения, а рядом, на земле, лежала рыжая лошадь. Она крепко спала, положив голову на колени человеку.

Тоненькая желтенькая стружка сорвалась с ножа и невесомо спланировала на скулу лошади. Мужчина бережно смахнул её с лошадиного лица. Осторожно, почти не дыша, Келли подошел поближе. Он не верил своим глазам, не верилось ему в то, что он видел. Шагнул ещё и замер, не решаясь пошевелиться и спугнуть дивный миг…

— Подойди, не бойся, — по-доброму взглянул на мальчика Дог.

— Простите, я не хотел мешать… — робко шепнул Келли.

— Не помешаешь, — мягко успокоил ребёнка Дог. — Мэри спит крепко. Её сейчас и пушкой не разбудишь.

Келли придвинулся совсем вплотную и с трепетом всмотрелся в умиротворенную морду, покоящуюся на коленях. Дышала лошадь мерно и глубоко. Поразительное, ни с чем несравнимое доверие. Осознав и поверив, Келли вздохнул и перевел взгляд с лошади на руки Дога — под ножом рождался единорог. Острое лезвие как раз обтачивало витой рог солнечно-соснового конька.

— Какой он славный!.. — восхищенно выдохнул Келли.

— Нравится? — добродушно улыбнулся конюх. Мальчик закивал, безотчетно приклоняясь к локтю великана, чтобы видеть все подробности. Каким-то чудом Дог с помощью ножа передал в деревянной гриве ощущение воздушности и пышности, виден был каждый волосок…

На ужин Келли шел слегка оглушенный нереальностью прошедших часов. Он был под таким сильным впечатлением, что не сразу обратил внимание на то, что ест. Придя же в себя и ощутив во рту знакомый вкус, Келли потрясенно вскрикнул, не в силах удержать ещё одно изумление.

— Это же пастуший пирог! В последний раз я ел его сто лет назад! О, спасибо, миссис Гренкович, спасибо!

— Да пожалуйста, — отчего-то смутилась Лери, тут же объясняя свое смущение: — Сроду не знала, что мятая картошка, печеная с молоком и яйцом, называется пастушьим пирогом. Всегда полагала, что готовлю картофельную запеканку.

Тут Келли и сам сообразил, что в блюде не хватает мясного фарша, и тоже смутился. Но из упрямства буркнул:

— Всё равно вкусно. И это пастуший пирог.

— А я и не спорю, Келли, пирог так пирог, — покладисто отозвалась Лери. — Значит, давно не ел? — сменила она тему.

— Да, с тех пор как из Англии уехал, — пояснил Келли. — Думал, что больше никогда не попробую это блюдо, — со вздохом признался он.

— Я помню рецепт настоящего пастушьего пирога, — задумалась Лери. — Надо будет как-то сделать специально для тебя…