Лунные танцы

На звуки рояля из комнаты медленно, как сомнамбула, вышла Александра. Она задумчиво присела в кресло, откинула голову и слушала, слушала… Когда Анна перестала играть, в комнате еще несколько минут царила тишина, казалось, отголоски аккордов еще витают в пространстве, растворяясь в воздухе.

— Что это? — шепотом спросила Лера, боясь спугнуть волшебство.

— Шопен, — ответила Анна медленно, — музыка души, пережившей разлуку.

— Дочь, как давно ты не играла! — эхом отозвалась Александра. — Как это точно ты сказала про разлуку… И как хорошо, что ты снова играешь!

После этого дня девушки стали неразлучны. Анна на курсе ни с кем близко не общалась — и ее дружба с Лерой стала предметом всеобщего обсуждения. Слухи множились, подогревая интерес к обеим подругам.

…Единственной странностью Леры, которая и воспринималась сокурсниками как нечто из ряда вон выходящее, была ее абсолютная пассивность в вопросах проведения досуга и общения с мужским полом. Она уклонялась от любых институтских дискотек и гулянок, совместных выездов в кабаки, предпочитая проводить время в обществе Анны или в библиотеке. У нее не было романов ни с кем из перспективных молодых людей на факультете, и о существовании других мужчин в ее жизни тоже никому ничего не было известно.

Однажды Мария, дочка известного в прошлом дипломата, по доброте душевной попыталась познакомить ее со своим двоюродным братом Антоном, выпускником МГИМО, который страдал от одиночества и к тому же в ближайшее время должен был отправиться в долгосрочную командировку в США. Его ждала блестящая дипломатическая карьера. Лера с Антоном встретились, и молодой человек влюбился в нее без памяти и потом еще долго звонил ей из Нью-Йорка, но Лера не обращала на это никакого внимания. Марии такое поведение однокурсницы казалось дикостью — отказаться от столь перспективного брака!

Пообсуждав особенности отношений Леры с мужчинами с сокурсниками, Мария и все остальные пришли к единодушному мнению, что в ее случае, наверно, имеет место какой-то женский инфантилизм, закомплексованность или даже болезнь. Возможно, болезненный ранний опыт или семейные проблемы. (На курсе большинство студентов читали труды Фрейда, а некоторые — и Юнга с Адлером.) Поставив диагноз, общественность успокоилась, Леру больше не знакомили с мужчинами, но относились к ней по-прежнему уважительно и к мнению ее прислушивались.

И тут вдруг! Всего за два месяца, пока ее не видели в институте, произошла такая грандиозная перемена! У Леры изменилось все: выражение лица, жесты, даже смех ее теперь звучал как-то звонче. Именно на этот смех и обратили внимание все однокурсники: словно колокольчик звенел. Как будто растворилась сковывающая эмоции оболочка — и на свет божий появилась веселая, немножко диковатая, но очень уверенная в себе, прекрасная юная женщина.

— Точно, появился мужик! — авторитетно констатировала беременная уже Мария, с ног до головы удовлетворенно оглядывая Леру, — надо расколоть кто.

— А я и не замечал, что она такая красивая! — отозвался однокурсник Кирилл, восхищенно разглядывая ее, как будто видел впервые.

В общем, все были удивлены и очень обрадованы. Единственный вопрос, который волновал однокурсников, — кто же этот волшебник, совершивший такое чудо. Лера только улыбалась и загадочно отмалчивалась, в лучшем случае — отшучивалась.

— Вот будет выпускной вечер — там и познакомлю, — отвечала она на все вопросы. Ей было бесконечно приятно, что ее внезапное счастье изменило не только ее внутренний мир, но и внешность. Раньше она даже не задумывалась об этом.

— Лерка, боже мой! Как давно мы не виделись! — Навстречу ей из другого конца коридора неслась запыхавшаяся Анна. Она обняла подругу и на глазах у всех, слегка приподняв, закружила ее. — Ты с ума сошла, не звонишь, в общежитии не бываешь! Я тут извелась вся.

— Прости, прости, Ню, я так рада тебя видеть! — Лера попыталась высвободиться из объятий.

— Лерка, господи. Что с тобой? Да ты светишься вся… — Анна отстранилась и пристально посмотрела на подругу. Лера опустила глаза и покраснела:

— Неужели?..

Лера кивнула, не дожидаясь продолжения вопроса. Анна нахмурилась, затаенная обида еле заметной тенью пробежала по ее лицу и тут же растаяла. Через мгновение она задорно подмигнула подруге: слава богу, жива-здорова, а с остальным разберемся!

— Как твой английский?

— Пять. А твой французский?

— У тебя разве есть сомнения? И у меня тоже. Разве бывает иначе на госэкзаменах? Пойдем-ка куда-нибудь отсюда, тут столько зрителей! — Анна произнесла слова нарочито громко, окинула прежним надменным взглядом любопытную толпу однокурсников.

— Пойдем, конечно! — радостно отозвалась Лера. — Мне так много надо тебе рассказать! Я сегодня как раз отпросилась с работы. Знала, что тебя встречу.