Лунные цветы

- Меня это не касается, - отрезал капитан. - Меня интересуют цветы, а не спасение нескольких никчемных жизней. Эта партия цветов прибыла с Луны. Не будьте дураками. Она имеет огромную научную ценность. Это форма лунной жизни, и ее необходимо изучать. Наука может многому у нее научиться. Вы не должны уничтожать ее из-за детского суеверного страха.

- Но Дево убежал, и будет убивать, - возразил я.

Револьвер дернулся, призывая меня к молчанию.

- Перестань рассуждать, как школьник. Даже, если так? В свое время его схватят, и живым. Его тоже надо изучить.

- Ты помешался! - закричал я. - Сумасшедший, фанатик! Наука или не наука, но в этих цветах таится ужас, который должен быть уничтожен, чтобы спасти человечество. Его укус убьет многих, но он просто заразит других людей - как вирус собачьего бешенства, он будет действовать в их крови, пока они тоже не станут полуживыми зверьми, жаждущими смерти. Мир наполнят рычащие ужасы, оборотни. Они уничтожат всех людей. Ты же видел, что произошло на Луне, это может произойти и здесь. Целые города лающих волков, воющих на Луну. Ты не можешь желать подобного!

- Мне плевать. Я заберу эти цветы, сейчас же.

Я посмотрел в окна. На улице было темно, и уже поднималась Луна. Наступала ночь, и где-то во тьме эта тварь готовилась убивать, высунув красный язык и разинув сверкающую пасть.

- А как же документы с корабля, приборы? - спросил я, пытаясь выиграть время для размышлений.

- Я принес их сюда, - сказал капитан Зуррит. - Они в безопасности в доме, все твои драгоценные секреты. Судно тоже проверено - вы найдете его готовым к обратному полету, если хотите. Меня это не интересует. Я задержал репортеров и полицию по поводу стрельбы сегодня днем. Их не будет до утра. Я не хочу, чтобы что-то помешало моим планам. Эти растения сегодня вечером отправляются со мной в Москву. Я буду изучать их на досуге, со своим персоналом.

Эдна сделала движение, но капитан заметил это.

- Не глупи, девочка. Я буду стрелять без колебаний, уверяю. А теперь я возьму цветы и уйду.

Он сгреб цветы со стола, и на мгновение его огромная рука сжала их белую массу. Его ноздри раздувались, когда он вдыхал приторный запах. Глаза сузились.

- Восхитительно, - пробормотал он себе под нос. - Они приносят видения. На обратном пути они снились мне. Теперь они мои, я буду дышать их ароматом. Я вдохну всю красоту и всю странность...

- Он сумасшедший! - прошептала мне Эдна. - Он спятил! Его история безумна; он хочет цветов не по научным причинам, а из-за того, что они начали очаровывать его, их запах начинает изменять его, как произошло с бедным Чарльзом. Он станет...

- Уже стал, - прошептал я.

Так оно и было. В бледных сумерках я видел это. Зловещие пальцы лунного света вцепились в окна, затем проникли внутрь длинными, костлявыми нитями света. Казалось, они хлестнули по цветам в руке капитана, и вспыхнуло белое пламя. Под воздействием лунных лучей запах, этот нечестивый миазм, казалось, усиливался. Я не мог закрыть ноздри от усиливающегося, магического запаха, который внедрялся через дыхательные пути и проникал в мозг.

Капитан держал цветы, и я видел, как он меняется. Нос его стал рылом, а глаза покраснели. Бледные волосы ощетинились на его лице, загрубели в бороде и на затененной шее. Руки удлинились.

Он глубоко вздохнул, держа пистолет достаточно ровно. Да, это правда! Должно быть, он сдался позже Чарльза, его более сильная воля сопротивлялась дольше, но теперь цветы побеждали; волчья зараза оказалась в его крови, в легких, во плоти.

Его плечи поникли, когда он отвернулся.

- Я ухожу, - пробормотал он, и было ужасно слышать этот низкий, рычащий, невнятный голос. - Ты можешь выйти и поймать своего оборотня, когда захочешь. Мне все равно. Мой самолет вылетает немедленно.

Он вышел из комнаты, чудовищно сгорбившись. Интересно, сколько времени уйдет на то, чтобы завершилось превращение, как скоро он начнет выть, словно порождение тьмы в ночи. И как скоро мир взвоет вместе с ним, кошмарный мир косматых волков, которые разорвут глотки всему человечеству и погрузят землю в бесплодный ужас, подобный сияющей над головой Луне.

- Эдна, мы должны остановить его!

Она кивнула. Мы вместе выбежали в холл, к открытой двери. И там, в сумерках сада, мы увидели, как он бежит по лужайке. Ночь стояла тихая, но дул легкий ветерок, и вместе с ним разносился сильный, всепоглощающий запах лунных цветов-ликантропов. Вьюны цеплялись к рукам безумного капитана, когда он мчался прочь. Запах наполнял сад, так же, как наполнял его лунный свет; под полной луной глубокий аромат разносился в мире белого свечения, белого аромата, белого ужаса.

Даже когда он пересекал лужайку, тело капитана, казалось, менялось. Его плащ слетел с плеч, фигура пригнулась к земле. Его руки, державшие цветы, стали темными и волосатыми. Лунный свет ужасно ускорял его превращение. Запах был настолько силен, что Эдна едва держалась на ногах. Я чувствовал этот проклятый миазм повсюду.

Его почуял и другой.

Из кустов рядом с дорожкой донесся протяжный вой.