Лунный бассейн [Лунная заводь]

Прошли две недели, и к нам явился предводитель туземцев. Он сказал, что следующая ночь — ночь полнолуния. Напомнил мое обещание. Завтра утром они уходят в свою деревню, вернутся через три дня, когда сила ани начнет убывать вместе с луной. Они оставили нам различные заклинания и торжественно предупредили, чтобы во время их отсутствия мы держались как можно дальше от развалин Нан-Танаха — хотя их предводитель вежливо сказал, что мы, конечно, сильнее злых духов. Полураздраженно, полузабавляясь, я смотрел им вслед.

Без них, разумеется, никакую работу вести было нельзя, и мы решили устроить на несколько дней пикник на южных островках группы. При свете луны руины были невыразимо зловещи и прекрасны. Мы отметили несколько мест для последующих исследований и наутро третьего дня двинулись вдоль берега к нашему лагерю на Ушен-Тау, чтобы подготовить все к возвращению на следующий день наших людей.

Мы высадились перед наступлением темноты, усталые и готовые сразу же лечь спать. Часов в десять Эдит разбудила меня.

— Послушай, — сказала она. — Прижмись ухом к земле.

Я повиновался и услышал, как будто доносящееся издалека, с большой глубины, слабое пение. Оно набрало силу, потом затихло, кончилось; снова началось, усилилось, затихло.

— Волны где-то бьются о скалы, — сказал я. — Мы, видно, над каким-то хребтом, который переносит звук.

— Я впервые слышу это, — с сомнением ответила моя жена.

Мы снова прислушались. И тут сквозь смутный ритм, глубоко под нами, возник другой звук. Он пронесся через лагуну, разделявшую нас и Нан-Танах, маленькими звенящими волнами. Это была своего рода музыка; не стану описывать ее необычное воздействие, вы испытали его сами…

— На палубе? — спросил я.

Трокмартин кивнул.

— Я подошел к выходу из палатки, — продолжал он, — и выглянул. В то же время из своей палатки вышел Стентон и остановился, глядя на соседний остров и прислушиваясь. Я окликнул его.

— Какой странный звук! — сказал он. — Хрустальный! Как звон прозрачного стекла. Как хрустальные колокольчики на систрумах Изиды в храме Дендары, — мечтательно добавил он. Мы внимательно смотрели на остров. Неожиданно наверху гигантской стены мы увидели огоньки, двигавшиеся медленно, ритмично. Стентон рассмеялся.

— Мошенники! — воскликнул он. — Вот почему они хотели уйти. Понимаете, Дэйв, это нечто вроде праздника, какой-то обряд, который они совершают в полнолуние. И именно поэтому они так хотели удалиться от нас.

Я почувствовал странное облегчение, хотя до этого не сознавал, что испытываю напряжение. Объяснение казалось здравым. Оно объясняло звуки музыки и пения — несомненно, молящиеся скрываются в развалинах, их голоса доносятся вдоль проходов, изрезавших, как я теперь знал, весь Нан-Матал.

— Давайте проберемся туда, — предложил Стентон, но я отказался.

— С ними так трудно ладить, — сказал я. — Если мы нарушим их религиозную церемонию, они, вероятно, никогда нас не простят. Давайте держаться в стороне от семейного приема, на который нас не пригласили.

— Ладно, — согласился Стентон.

Странная звенящая музыка, если это вообще можно было назвать музыкой, вздымалась и опадала, полная то печали, то радости.

— Что-то в этом есть… что-то беспокоящее, — наконец серьезно сказала Эдит. — Интересно, как они производят эти звуки? Они пугают меня до полусмерти и в то же самое время заставляют чувствовать, что невыразимый восторг ожидает за углом.

Я тоже ощутил это воздействие, хотя ничего не сказал о нем. И в то же время ясно понял, что пение, доходящее до нас, производится множеством, тысячами, которых не могло бы вместить все это место. Конечно, подумал я, это следствие каких-то акустических свойств базальта; усиление звука каким-то гигантским резонатором в скалах; и все же…

— Дьявольски нечестиво, — отвечая на мои мысли, вмешался Стентон.

И в это мгновение распахнулся клапан палатки Торы, и на лунный свет вышла старая шведка. Она принадлежала к типу рослых северян — высокая, с широкой грудью, созданная по образцу древних викингов. Шестьдесят лет как будто соскользнули с нее. Она походила на древнюю жрицу Одина. — Трокмартин замолчал. — Она знала, — продолжал он медленно, — знала нечто такое, чего не могла дать вся моя наука. Она предупреждала меня, предупреждала! Глупцы и безумцы; мы не обратили на это предостережение внимания! — Он провел рукой по глазам.

— Она стояла так, — продолжал он, — смотрела широко раскрытыми, блестящими глазами. Повернула голову к Нан-Танаху, разглядывая движущиеся огни, вслушиваясь. Неожиданно подняла руки и сделала странный жест по направлению к луне. Это был… древний… жест. Она, казалось, извлекла его из глубочайшей древности, но в нем была странная власть. Дважды она повторила этот жест — и звон смолк! Она повернулась к нам.

— Уходите! — сказала она, и голос ее как будто доносился с большого расстояния. — Уходите отсюда, и побыстрее! Уходите, пока можете. Они позвали… — Тора указала на остров. — Они знают, что вы здесь. Они ждут.

— Глаза ее еще больше расширились. — Оно здесь, — взвыла она. — Оно манит…