Читаем Лунный бог полностью

В Песне о Вёльсунгах это дерево выступает в виде вяза, стоящего в зале Вёльсунгов. В ствол вяза вонзает 'Oдин[151] (кривой) меч, то есть лунный серп. Этот вечнозеленый вяз «поднимается над крышей зала» — над крышей Валгаллы[152]. Но и у древних германцев к священным относилось несколько видов деревьев. Наряду с ясенем и вязом, а может быть и несколько раньше, чем они, священным считался тис. Среди предметов доисторического периода, найденных в скандинавских торфяниках, большинство деревянных вещей сделаны из тиса. Согласно древнейшим представлениям, тис считался деревом смерти, да и теперь он фигурирует в погребальных обрядах. В древнегерманской мифологии тис теснейшим образом связан с Господином (Фрейром[153]). С гибелью мира гибнет и Фрейр. Возле древнего языческого храма в Упсале (Швеция) росло могучее вечнозеленое дерево (вероятно, тис), около которого в жертву небу приносили животных и людей. В определенное время сюда собиралось все население страны. Еще сейчас в шведских деревнях можно увидеть возле крестьянской усадьбы «дерево защиты». Из многих мифов германцев явствует, что они строили свои жилища вокруг ствола священного дерева, так что оно находилось в центре дома. В норвежских загадках о «годовом дереве» есть загадка о можжевельнике, на котором сидят триста шестьдесят четыре птенца: по числу дней в тристашестидесятичетырехдневном году.

Среди наскальных рисунков Скандинавии встречается несколько изображений хвойных деревьев, а также лиственных, но без листвы, с голыми ветвями. Древнегерманская липа, под которой вершилось правосудие, рябина, орешник, можжевельник — все они играли свою роль в культе и религии. Следует также добавить дуб Вотана, или Донара, который срубил Бонифаций[154] в 722 году в Гессенских землях. Эта смелость впоследствии стоила ему жизни. Позднее закон, изданный Карлом Великим[155], грозил смертной казнью всем, «кто дает клятвы и приносит жертвы у источников, деревьев или в рощах». Тем не менее в разнообразных формах древний культ деревьев сохранился до наших дней во многих обрядах, суевериях и сказках.

В немецких народных сказках, собранных братьями Гримм, часто говорится о чудесном дереве. Дерево великолепно. У него листья из серебра, а плоды из сверкающего золота. Выросло оно за ночь. На нем растут золотые яблоки. Золушка прячется в дереве. Это то дерево, которое она посадила на могиле матери и которое выполняет все ее желания.

В деревьях видели покровителей семьи, их считали прибежищем души умершего и одновременно символом жизни. Жизнь человека будет защищена, если он в начале весны или в день свадьбы внесет в свой дом свежую ветку.

Дерево играет большую роль в Иванов день и на рождество, то есть в дни солнцеворотов. Рождественское дерево, увешанное золотыми и серебряными звездами и шарами, давно стало подсознательным воспроизведением усыпанного звездами небесного дерева вселенной, на котором висят солнце и луна.

Такое зрелище можно увидеть во всей его красе, если в середине рождественской ночи взглянуть на ясное небо. Через весь небосвод, с юга на север через западную сторону пролегает сверкающий мириадами искр мощный ствол небесного древа, стоящего как бы посередине «сада». И каждый, кто сведущ в астрономии, знает, что в это время солнце, находясь глубоко под горизонтом в северной стороне, подобно золотому шару висит между невидимыми ветвями этого дерева.

Историческая наука отмечает, что «елка» засвидетельствована лишь с 1605 года, а в качестве рождественского дерева только с 1642 года (то есть с конца Тридцатилетней войны) в Страсбурге и Эльзасе. Это говорит лишь об упорной борьбе римской церкви против древнего культа деревьев, который целых тысячу лет укрывался в тайниках души и только после реформации стал постепенно снова появляться. Двигаясь из германских земель и Немецкой Швейцарии, эти верования даже захватили новые страны.

Священные деревья, божьи деревья, небесное древо, деревья жизни и смерти — все они в свое время почитались во всем мире.

Тысяча лет — небольшой срок для духовного наследия человека, и священные верования, которые по крайней мере на тысячу лет старше христианства, не могли исчезнуть так легко; они возвращались, хотя римская церковь время от времени их побеждала и объявляла языческими.

Вряд ли на земле есть народ, у которого в той или иной форме нельзя было бы проследить древний культ дерева. В наше время, когда мы мыслим категориями, не связанными с небом и вытекающими из совершенно иных представлений, мы верим, будто древние народы от Нила до берегов северных морей, от Сибири, Китая и Японии до Америки почитали земные деревья и в них видели воплощения душ, духов умерших и других существ. На самом деле все земные деревья были лишь символом серебристого большого дерева на небе. И елка рождественского праздника, когда отмечается день рождения христианского спасителя, это то же «дерево», на котором умер Христос — спаситель мира.

<p>Золотой жезл</p>Божественный атрибут царей
Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука
100 великих кладов
100 великих кладов

С глубокой древности тысячи людей мечтали найти настоящий клад, потрясающий воображение своей ценностью или общественной значимостью. В последние два столетия всё больше кладов попадает в руки профессиональных археологов, но среди нашедших клады есть и авантюристы, и просто случайные люди. Для одних находка крупного клада является выдающимся научным открытием, для других — обретением национальной или религиозной реликвии, а кому-то важна лишь рыночная стоимость обнаруженных сокровищ. Кто знает, сколько ещё нераскрытых загадок хранят недра земли, глубины морей и океанов? В историях о кладах подчас невозможно отличить правду от выдумки, а за отдельными ещё не найденными сокровищами тянется длинный кровавый след…Эта книга рассказывает о ста великих кладах всех времён и народов — реальных, легендарных и фантастических — от сокровищ Ура и Трои, золота скифов и фракийцев до призрачных богатств ордена тамплиеров, пиратов Карибского моря и запорожских казаков.

Андрей Юрьевич Низовский , Николай Николаевич Непомнящий

История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
1939: последние недели мира.
1939: последние недели мира.

Отстоять мир – нет более важной задачи в международном плане для нашей партии, нашего народа, да и для всего человечества, отметил Л.И. Брежнев на XXVI съезде КПСС. Огромное значение для мобилизации прогрессивных сил на борьбу за упрочение мира и избавление народов от угрозы ядерной катастрофы имеет изучение причин возникновения второй мировой войны. Она подготовлялась империалистами всех стран и была развязана фашистской Германией.Известный ученый-международник, доктор исторических наук И. Овсяный на основе в прошлом совершенно секретных документов империалистических правительств и их разведок, обширной мемуарной литературы рассказывает в художественно-документальных очерках о сложных политических интригах буржуазной дипломатии в последние недели мира, которые во многом способствовали развязыванию второй мировой войны.

Игорь Дмитриевич Овсяный

История / Политика / Образование и наука
Гражданская война. Генеральная репетиция демократии
Гражданская война. Генеральная репетиция демократии

Гражданская РІРѕР№на в Р оссии полна парадоксов. До СЃРёС… пор нет согласия даже по вопросу, когда она началась и когда закончилась. Не вполне понятно, кто с кем воевал: красные, белые, эсеры, анархисты разных направлений, национальные сепаратисты, не говоря СѓР¶ о полных экзотах вроде барона Унгерна. Плюс еще иностранные интервенты, у каждого из которых имелись СЃРІРѕРё собственные цели. Фронтов как таковых не существовало. Полки часто имели численность меньше батальона. Армии возникали ниоткуда. Командиры, отдавая приказ, не были уверены, как его выполнят и выполнят ли вообще, будет ли та или иная часть сражаться или взбунтуется, а то и вовсе перебежит на сторону противника.Алексей Щербаков сознательно избегает РїРѕРґСЂРѕР±ного описания бесчисленных боев и различных статистических выкладок. Р'СЃРµ это уже сделано другими авторами. Его цель — дать ответ на вопрос, который до СЃРёС… пор волнует историков: почему обстоятельства сложились в пользу большевиков? Р

Алексей Юрьевич Щербаков

Военная документалистика и аналитика / История / Образование и наука