Лунный князь. Беглец

– Мне тоже казалось, что я безумна или давно мертва, а происходящее – наказание божье моей душе. Если бы у меня была другая сущность, я бы точно обезумела. Но во мне хотело жить все: и тело, и душа, и разум. Потом с племенем что-то случилось, и меня нашло другое племя, они тоже молились, но уже без жертв. Они почему-то сочли меня богиней красоты.

– Вот это совсем меня не удивляет. Ты божественно прекрасна.

– Да ну тебя! – отмахнулась польщенная Мариэт. – Когда их завоевали соседи, меня сбросили со скалы. Но я не разбилась, и меня закопали. Вот тогда я поняла, что предыдущие две тысячи лет были не самыми плохими в моей жизни.

– И ты сохранила разум даже в могиле! – он восхищенно коснулся ее лба.

– Сьент в этом часто сомневается, – лукаво улыбнулась она, но печальная складка на лбу не разгладилась. – Я нашла себе дело: училась помогать жизни даже в земле, тренировала сознание, придумывала задачи, думала – только не смейся! – о смысле моей странной жизни и вспоминала все услышанные когда-либо молитвы.

– Ты молилась сама себе? Я начинаю понимать Сьента, – поддел юноша.

Загрустившая было Мариэт рассмеялась.

– Мне было без разницы, лишь бы не сосредотачиваться на страдании. Когда меня откопали, то посчитали покровительницей любви и материнства. Меня, чуть ли ни при рождении лишенную возможности рожать, как лишают всех нас! Я в том храме любви такого навидалась, что ой! – потупилась она и покраснела. – А Сьент, когда нашел меня в каком-то музее древностей и снял смертное заклятие, никогда пальцем не трогал. Он считает, что я слишком маленькая. А я, можно сказать, древняя старуха и знаю все подробности жизни!

– Кроме поцелуя?

– Кроме… всего, – до слез засмущалась девушка. – Но надо же с чего-то начинать!

– Ну, это не сложно показать, – улыбнулся дарэйли, приподнимая ее голову за подбородок. – Маленький учебный поцелуй, как ты на это смотришь? Правда, я сейчас не очень красив, тебе может быть неприятно, но ты можешь закрыть глаза и не подсматривать.

– Ллуф! – ее слезы мгновенно высохли. – Ты такой… распущенный!

– Неправда, я никогда еще не целовал девушек.

Она мгновенно стала серьезной, и в синих глазах мелькнуло сочувствие. Все знали об участи самого красивого создания в Подлунье, любимца Гончаров.

– Тогда поцелуй меня, дарэйли, – Мариэт затаила дыхание и опустила ресницы, когда губы юноши осторожно коснулись ее.

Поцелуй Ллуфа был очень нежный и невинный, почти бесстрастный, но у девушки захватило дух, а сердце гулко забилось. Забывшись, она обхватила ладонями его лицо, и под ее пальцами обезображенная шрамами кожа разгладилась, засияла жемчужной белизной. Но и руки дарэйли камня не бездействовали. Он провел ладонью по ее волосам, и темные локоны заиграли россыпью бриллиантов.

– Урок окончен, – отстранился Ллуф, любуясь порозовевшей девушкой. – Ты сама не осознаешь, Мариэт, сколько накопила силы за века – в тебе ее бездна. Твои губы способны заставить расцвести камень. Поцелуй, наконец, своего Сьента. Может, ты и сделаешь из Гончара живого человека.

– Я уже не знаю, кого люблю больше, тебя или его, – жалобно вздохнула Мариэт. – И… я плохо поняла урок, объясни еще раз, пожалуйста.

– Какой момент остался непонятым? – прошептал юноша, жадно привлекая ее к себе.

На этот раз поцелуй затянулся, стал глубоким, страстным. Белоснежные и темные как ночь пряди волос смешались, сапфировые глаза обоих дарэйли засияли, и они не услышали, как в комнату кто-то бесшумно вошел.

– Не сметь, Ллуф! – раздался гневный окрик Сьента. – Властью, данной мне, я запрещаю тебе когда-либо прикасаться к этой дарэйли, кроме случая, если это будет необходимо для спасения ее жизни. Мариэт, поди прочь и жди меня в кабинете.

Руки Ллуфа безвольно упали. Испуганная девушка выбежала, едва сдерживая слезы, но в дверях не выдержала и показала язык Верховному.

Сьент повернулся к сопровождавшему его иерарху.

– Твой раб, жрец Авьел, посягнул на мою дарэйли. В твоих полномочиях его наказание, и я снимаю прежние ограничения. Разумеется, учитывая, что вам с ним предстоит выполнение важного задания, наказание не должно быть излишне суровым.

Едва Верховный стремительно вышел, поросячьи глазки Авьела засверкали торжеством.

– Уж я тебя накажу, мерзавец. Встать на колени перед хозяином!

Глава 6

Ринхорт, поведясь с порождениями сферы Существ, совсем озверел: я не знал ни секунды отдыха. С тремя-то учителями на одного ученика!

 За несколько часов, пока мы добирались до села, мне организовали три избиения под видом обучения особенностям рукопашной схватки с дарэйли сферы Существ, и я обзавелся комплексом неполноценности. Как будто мне одного Ринхорта было для этого мало.

Узнав о том, что мне удалось расплавить жреческий знак, созданный, как оказалось, из небесного железа, неподвластного земным дарэйли металлов,  наставник воодушевился и снова сунул мне знак Гончара, снятый с покойного Пронтора:

– Может, сейчас у тебя получится освободить Сингил с Ллуфом? Попробуй, Райтэ!

Я покачал головой:

– Пробовал уже. Ничего не выходит.

– Но почему?