Лунный князь. Беглец

– Это значит, брат Дорант, – повернулся Верховный к старику, – что десять лет назад я не ошибся, предположив, что принц, выйдя из Лабиринта, будет искать встречи с вами и пойдет в ваш родовой замок. Вы проинструктировали ваших людей? Княгиня готова его принять в том случае, если мальчишка доберется?

Князь кивнул.

– Отлично, – улыбнулся Сьент. – Мы, конечно, попытаемся взять его раньше. Пойдем позади и, как только достигнем границ княжества, попробуем зажать их в клещи между вашей армией и нашими силами.

– До старых границ еще далеко, зачем ждать? – вмешался иерарх Глир.

– Я хотел бы избежать сражения. Наших дарэйли нужно беречь, слишком тяжело достается нам каждый из них. Нам нужно узнать сущность Райтегора, а за время похода можно нащупать ключ к ней, если нам повезет и он покажет себя.

– Но мы-то как об этом узнаем?

– Узнаем, – усмехнулся Сьент. – Я надеюсь на Шойну, но для того, чтобы проявилось ее воздействие на принца, нужно время. А потом она устроит ему встречу с дедом, – он чуть склонил голову в сторону старика. – В нашем присутствии, конечно.

На этом небольшом совете решено было отправить князя и нескольких Гончаров в отступавшее войско: Сьент опасался, что принц, точнее, его наставник Ринхорт – воин опытный и способный наладить разведку с такими дарэйли, что им достались от Авьела – изменит маршрут, разузнав, что князя впереди нет. Если уж от кого необходимо избавить принца в первую очередь, так это от «железного рыцаря» и «орла». Этим должна заняться Шойна.

Сам Верховный готовился собрать Сферикал в ближайшее время в обители, лежавшей на пути в княжество: необходимо было срочно избрать новых иерархов уже двух сфер. Служанку Ханну он взял с собой, поручив ей заботу о возвращенном силой Мариэт сыне трактирщика.

Часть II. Дарэйли

Глава 1

«Терпеть поучения одного дарэйли – невыносимо, но когда их девять – лучше сразу сдохнуть и не мучиться», – ворчал я про себя в несвойственной принцам площадной манере.

Я сидел на корточках и чистил кинжалом какой-то земляной овощ, названия которого не запомнил. Ксантис сказал, что это – съедобно, вот пусть сам и ест, а не говорит, что растущему организму юного меня не обойтись без каких-то там элементов. Элементалий демонский! Я, между прочим, уже мужчина. Хотя от этого факта меня не распирало от восторга. Да что там, – трясло при одном воспоминании о Шойне.

Всю неделю я просыпался по ночам от боли в душе и теле, днем был никакой и клевал носом. Потому что мне снилась встреча с Шойной. Причем, дарэйли была в змеиной ипостаси.

Ринхорт косился, порывался вызвать на откровенность, но я категорически отказался обсуждать свой позор. И была еще одна причина, по которой я никому не позволял спасать меня от змеиного морока: вместе с ядовитой дарэйли в сны приходила та, другая девушка, о которой я забыл, выйдя из Лабиринта.

С каждой ночью ее образ становился яснее, обретал четкость и уже не выветривался с пробуждением. Светили лучезарные глаза, разворачивались в чужом звездном небе лунные крылья. Я слышал во сне слова, которые она мне говорила когда-то: «Ты забудешь все, моя однокрылая игрушка, но меня ты вспомнишь в своем мире. Я всегда буду стоять между тобой и той, кто попытается украсть тебя у меня».

И я вспоминал. Сказать, что она прекрасна – ничего не сказать, нет таких слов, есть только щемящая боль в сердце, как при взгляде на Млечный Путь, по которому никогда не пройти. Даже если я сумею сделать все, чтобы завоевать ее любовь, мне никогда не разделить с ней небо. Бескрылые – грязь под ногами крылатой. А та непонятная туманная тряпка, что недавно появилась у меня за спиной – не в счет.

Это даже хуже, чем просто бескрылый. Однокрылый – урод для всех миров. Для двух точно – Подлунного и Linner’ri’ille, или Лунного в переводе с их языка, почти одинакового с языком жрецов Эйне.

Почему королева заставила меня забыть обо всем? Или – не она?

Может, это влияние заклятий, наложенных на Врата?

В Линнерилле меня не убили только потому, что всем страшно хотелось знать, как я к ним просочился. Сразу после захвата меня даже пытали – это я вспомнил со всеми подробностями – пока не пришла посмотреть на пойманного уродца лунная девочка. Королева.

Так что, клин клином вышибают, и морок Шойны, приходя по ночам, уничтожал заклятие (или что там еще), лишившее меня памяти. Это было мучительное выздоровление, но потерпеть стоило ради того, чтобы вспомнить все. А Ринхорт пусть позлится. Темному дарэйли полезно.

– Райтэ, ты опять уснул?! – раздался очередной его рев за спиной.

Я поднял с земли выпавший из рук кинжал и махом снес половину овоща вместе с кожурой.

О своем обеде ученик должен заботиться сам – так, видите ли, решил мой учитель, он же истязатель. А на охоту идти у меня сил нет. Усну под первым же кустом, и во сне придет гадюка Шойна. До сих пор ощущаю, как ее раздвоенный язычок касается моей плоти… Меня внезапно бросило в пот.

– Райтэ!!!