Лунный кот 2020

Иван Матвеевич ошалело смотрел на последнюю строчку и не мог оторваться. В голове как будто что-то перемкнуло. Он вдруг понял, что ответил ей так, как будто вообще не читал письма. Что ей с того, что он закусывал огурчиком, ходил по снегу?

– Я отвечал не ей, а на свое, как будто и не видел, что она пишет, – проговорил он медленно. Водка ударила в голову, и он принялся искать бумагу, переворошил содержимое шкафов, пары собственных, еще не разобранных сумок, с которыми приехал, но бумаги нигде не оказалось. Зато оставалась водка, и учитель, терзаемый осознанием неправильного ответа, решил допить ее до конца.

– Не пойду сегодня в школу, – сказал он вслух, медленно, делая акцент на каждом слове, и тут же пьяно рассмеялся двусмысленности. – Слишком много событий за одно короткое утро.

Через час он ехал в автобусе, обозревая из окна город. Увиденное не впечатляло. Нижний Новгород был небогат, центр стоял в запустении – исторические здания то тут, то там были обнесены заборами, но никакого ремонта за ними не наблюдалось, скорее это была подготовка к сносу. Даже набережная не производила впечатления: река в городе как будто существовала отдельно, не нужная никому.

К берегам были пришвартованы обшарпанные катерки: похоже, в последний рейс они выходили многие годы назад. Спуск к реке с обоих берегов был завален мусором, да и в самой воде его хватало. Отъезжая от центра, автобус заворачивал в квартал старых, потрепанных жизнью деревянных домов вроде тех, на которые учитель смотрел из окна и в котором сам теперь проживал, а дальше начинались унылые массивы спальных районов: многоэтажки, сетевые универсамы, уродливые стеклянные торговые ряды, склады, обитые сайдингом, огороженные платные парковки и ржавые, оставшиеся еще с советских времен низенькие гаражи.

«Может, я сел не в тот автобус?» – думал учитель и выпрыгивал из задних дверей за пару остановок до конечной, не желая продолжать маршрут. Его уже мутило от водки, и чувствовал он себя неважно. Желания пить больше не было, и на смену пришло резкое и непреодолимое желание спать. Он прислонился к гаражу, осмотрелся по сторонам, не идет ли кто – люди были, но вдалеке, – и сунул два пальца в рот. Выпитое утром и съеденное предыдущим вечером, смешавшись в сплошной вонючий поток, устремилось наружу, заливая стену гаража и ботинки Ивана Матвеевича.

«На свободу», – почему-то подумал учитель. Ему хотелось отвлечься, не концентрировать внимание на том, что делает – это же так скверно! – но не получалось. Прочищая желудок, сложно думать о чем-то другом. Отплевываясь и тихо ругаясь, учитель побрел на остановку, чтобы сесть на другой автобус и снова отправиться в центр. Светило солнце, день был в самом разгаре.

«Тепло», – сказал учитель радостно, а люди на остановке брезгливо смотрели и отворачивались от него. Молодая мать схватила за руку дочку-подростка и строго сказала: «Отойди от пьяницы». «Интересно, – подумал Иван Матвеевич, присаживаясь на освободившуюся железную лавку. – Что бы она сказала, узнав, что я приехал учить ее дочь?» Дальше этой мысли ему думать не хотелось, да и не моглось: сначала он уронил голову набок, а затем и всем телом плюхнулся на лавку и прекратил что-либо слышать, видеть и понимать. И так до самого вечера.

Когда он очнулся, было уже темно. Смутно разглядев людей, отшатнувшихся от его ожившего тела, вскочил, подняв из лужи портфель, и бормоча «Извините, извините», поспешил уйти. «Всё потом, сначала выпить!» В первом попавшемся магазине, как ни странно, не оказалось водки. Он взял две банки самого крепкого и дешевого пива, одну выпил несколькими глотками, не отходя от магазина, вторую только открыл, отхлебнул и поплелся к автобусам.

Прохладным вечером да после банки крепкого поездка в автобусе казалась прекрасным приключением, которое он предвкушал, выбирая маршруты. Изо рта текла слюна, толстые очки странно покосились, от безнадежно испачканной одежды попахивало. В какой-то момент Иван Матвеевич стал сам себе противен, но сделал еще пару глотков пива, и ощущение прошло.

Подошедший автобус приветливо приглашал войти внутрь, погреться в тепле, полюбоваться видами города, расположившись на любом удобном месте: ярко освещенный салон был пуст. Спустя пару остановок сюда набьются люди, но он успеет выбрать место. Впрочем, что тут выбирать: конечно, это будет место за кабиной водителя, переднее, его любимое.

Учитель плюхнулся на сиденье, улыбнулся и устремил взгляд в окно. В окне он увидел себя и салон автобуса, во тьме было невозможно рассмотреть, где он сейчас проезжает, но что-то подсказывало учителю, что там нет ничего интересного. А когда будет, ему об этом объявит водитель. «Смешно? – подумал учитель и внезапно начал икать. – Еще как. А вот ехать бы и ехать на первом сиденье полупустого вечернего автобуса, в легком опьянении после одной бутылки пива, по городам и деревенькам, переулочкам и площадям. Так бы и всю жизнь», – от наслаждения он даже зажмурился. Но объявление, сделанное водителем, заставило вздрогнуть: «Кладбище».