Лунный курьер

— Но ведь этого покойного вообще не существует, — снова перебил его американец с самым невозмутимым видом. — Конечно, я признаю, что подобранное перед «Космополитен-отелем» тело человека было выброшено из моего окна, но только здесь дело идет не о теле человека… не думайте, что я разыгрываю из себя сумасшедшего: я говорю только голую правду, которую вы можете каждую минуту проверить. То, что я выбросил из окна, было автоматом, машиной в человеческом облике, марионеткой, которую я сам создал в прошлом году.

Наступило неловкое молчание.

— Ах, что там, — пробормотал судья, — это невозможно, совершенно исключается… это давно бы заметили…

— Бросьте, господин судья, — рассмеялся американец.

— До сих пор, действительно, никто еще ничего не заметил — признаюсь, к моему глубочайшему удивлению, — я никогда не думал, что мне так удастся «подделать» человека… Вы читали, может быть, «Будущую Еву»?[2]

В этот момент за дверьми кабинета раздался шум и в комнату ворвался доктор Гаспар.

— Неслыханно! — вскричал он. — Вы знаете, что мне дали для вскрытия? Искусственного человека! Что-то вроде электрической куклы! Мои ассистенты просто с ума сошли! Они заметили уже раньше, но не решались сказать, когда труп действительно закоченел. Потому что до того времени, пока эта кукла функционировала, у нее была температура, обычная для человеческого тела… Что за парень, доложу я вам! Изумительно. Все есть, что полагается: сердце, мозг, легкие, даже кровь в жилах. И, конечно, существует электрическая станция, откуда управляется этот автомат. Это просто баснословно.

— Дорогой коллега, мне очень льстит ваше восхищение, — заметил американец.

— Доктор Джеффри! Так это вы, значит, доктор Джеффри? Дорогой мистер, мой знаменитый коллега!

Доктор Гаспар не мог совладать со своим возбуждением.

— Простите, что я затруднил вас, — обратился американец к судье, — но я мог тысячу раз уверять всех в своей невиновности, — мне все равно никто бы не поверил. И кроме того, — продолжал он, — я совсем и не стремился к этому. Мне хотелось устроить настоящий процесс, нечто, привлекающее к себе внимание широких кругов, чтобы лансировать[3] свое открытие… В Америке меня знают слишком хорошо — и сразу же возникло бы подозрение в рекламе, в то время как здесь, во Франции: «потрясающее преступление», арест, газетные статьи — и внезапно — истина производит впечатление разорвавшейся бомбы. Признайтесь сами, разве это не сногсшибательная реклама? Подумайте только, что я работаю над своим автоматом уже в течение двадцати лет. Я сконструировал пять машин и уничтожил их одну за другой, прежде чем мне удалось создать моего Джошуа. Не успевал я разрешить одни проблемы, как передо мной вставали другие, еще более сложные… Больше всего затруднений мне доставили аккумуляторы: мы, в сущности, так мало знаем об электричестве… Но это я могу объяснить вам потом подробнее. У меня приготовлен доклад для научного мира… Одновременно с этим я продемонстрирую куклу.

— Еще один вопрос, господин доктор, — перебил его д'Англе, — откуда же у вас эти ранения?

— Ранения? — американец на секунду запнулся. — Ну, это от «него». Я сказал вам уже, что хотел симулировать убийство, чтобы вызвать сенсационный процесс для рекламы моего изобретения. Но я еще колебался, опасался… Просто не мог решиться разбить аппарат, стоивший мне таких усилий, удавшийся мне, наконец, и к тому же производивший впечатление настоящего человека… Когда «он» смотрел на меня своими большими голубыми глазами… нет, я не мог решиться. И, в конце концов — в ночь убийства — голос американца дрогнул, но он овладел собой, — в эту ночь я выпил несколько стаканов виски, чтобы придать себе мужества… Как это случилось — больше не могу точно припомнить — вы понимаете, виски было очень крепкое — я забыл, очевидно, выключить аппарат прежде, чем сбросил автомат вниз — очевидно, он сопротивлялся — потому что доказательства этого налицо — следы борьбы…

— Как, сопротивлялся? — спросил судья.

— Нет, конечно нет. Я хочу сказать, что я, наверное, сам был неловок, — по лицу американца скользнула тень, — очевидно, выпил немного больше виски, чем следовало. Пройдемте лучше в морг — там вы сами убедитесь, что это не человек, а машина.

— А что же с горничной? — с любопытством спросил доктор Гаспар.

— А! Это был прекрасный эксперимент! Мне хотелось узнать, в состоянии ли мой автомат действительно произвести впечатление человека. Он был устроен таким образом, что я мог привести его в действие путем передачи электрических волн на расстоянии и управлять им по своему собственному желанию.

В то время, как я запирался в своей комнате под предлогом работы, я оставлял его несколько раз наедине с молодой девушкой… Потом я еле мог удержаться от смеха, видя, как малютка бросает моему автомату нежные взгляды… Мне кажется, он даже обручился с ней. Это была действительно прекрасная машина.

— Я требую немедленного освобождения моего клиента, — заявила мадам Каброль.