Лунный свет

— Так это должно быть Анна. Тогда раз она за дело взялась, точно найдется твоя потеряшка. Если уже не нашлась.

Я этому потеряшке, при нашей с ним встречи, все клыки повыбиваю и рога посшибаю. Знать будет, как от старшего брата сбегать и самостоятельного из себя гнуть. Прибью паршивца и даже глазом не моргну. А родители благодарны будут. Спасибо скажут, что проучил, как следует. Потом неповадно будет.

— А кто она вообще такая, эта ваша ищейка? — Интересно же знать из чего из себя эта Анна представляет. Может быть, и нет ничего особенного.

— Да флир она, искусник темный. И некромантикой боевой немного балуется. Силушки то не занимать, вот и разбавляет, чем попало. Бывает, так шарахнет, чем-нибудь магическим, мало потом не покажется. А не спросишь, просто так никогда и никому не попадало. Всегда за дело и со всей силы, что бы ни повадно было. А разруху всегда за счет провинившихся клиентов и восстанавливали. Те только заикнуться об ее вине, а она как покажет сферу с чем-нибудь в руке, сразу все оплачивают, да еще и в трехкратном размере с чаевыми в придачу.

— А откуда такие способности, да и выглядит то она хоть как?

— Про способности не знаю, говорят, что в родне затесался ночник, это поколений три назад, толи бабка согрешила, толи дедуля позарился на девушку нашей расы, кто же их теперь спросит? Что же касается внешности, она у нее приметная. Волосы сия тьма, глаза расправленное серебро, кожа топленое молоко, роста не высокого, где-то метр шестьдесят, выглядит лет на шестнадцать/семнадцать. А что-то нужно?

— Да нет. Просто навестить хотел, вдруг мой братик у нее. Может помощь, какая требуется, а я не слухом, не духом. Он ведь у меня такая проблема ходячая, все шишки ему всегда достаются, — все продолжал играть заботливого брата.

— Подскажу, а лучше напишу. А то вдруг забудешь, — и принялся строчить.

До чего они все-таки интересный народ. Если бы я пришел искать не брата, а простого друга, точно бы не ответили, а так, пожалуйста.

Получив ниточку к возможным решением проблем, отправился на поиски. Вдруг и правда мой братец у этой девушки торчит. Может и мне чего перепадет. Не только ему со смертными романы крутить. Мне тоже женская ласка не помешает.

Значит, решено, сначала к ней за братом, а потом посмотрим, может у нас чего и получиться. Зря я, что ли первым сердцеедом и обольстителем при дворе своего отца признан?

Анна.

…Мишель на пару с Эльдаром. Компания блин приперлась на мою и так больную голову.

— Что же вам понадобилось в такое время суток, господа? — Сказала я им, скрестив руки на груди и одарив их вопросительным взглядом, с горящими в них серебряными огоньками. Вот надо было взять и завалиться к раненой девушке? Просто не стыда, не совести. Ей богу. Еще служители церкви называются.

— Да вот проверить пришли, — сказали те, улыбаясь.

— А ты чего Анют, не рада, что ли? — Обратился ко мне профессор с какой-то надеждой в голосе. Ага, рада. Они меня со своими белыми апартаментами чуть в гроб не свели, а тут добавить и добить решили. Пришли в то время, когда я спать собралась, неужели другого времени не было?

— Очень! — С сарказмом сказала я.

— Может тогда нам лучше уйти, раз нас здесь так "тепло" принимают? — Сказал расстроенный Мишель, обращаясь к Эльдару.

— Да нет оставайтесь. У меня как раз чайник вскипел, — сказала я им. Ведь не выгонять же? Тем более они тортик принесли, жаль, пропадет ведь.

А они все стоят и даже шагу вперед не делают из прихожей на кухню. На наши разговоры вышел заспанный Широ. Да, картинка конечно. Растрепанные волосы, мятая пижама, тапочки с ушками зайчиков. Прям мальчик-одуванчик, которого разбудили плохие дяди своими разговорами и разборками.

— Что у вас здесь происходит? Нормальным ночникам поспать не дают, — позевав, спросил он, не пряча клыки.

А как только увидел священника с профессором, просто поздоровался и, развернувшись стал уходить из прихожей на ходу высказывая свое мнение:

— Ну, раз ничего интересного, то я пойду, — и отправился досыпать, но не тут-то было.

— Широноме, стой! — Остановил его Мишель, того от полного имени скривило, но не любит он его, что с ним теперь делать? Правильно, ничего ни делать. Вот я так и сокращаю до Широ. За мной не заржавеет и ему приятно.

— Что надо то? Спать охота, — и даже зевнул, доказывая все сказанное.

— Потом доспишь. Мы торт принесли, — сказал священник, поднимая угощение и показывая мальчику — пошли лучше чай пить.

— Дайте хоть переодеться, что ли, — сказал он расстроено и пошел в свою комнату снимать пижаму и одеваться во все домашнее.

Взял и ушел, оставив меня с этими клоунами. Вот зараза малолетняя.

— Чего стоите? Заходите уже, раз пришли.

Пройдя в гостиную и расположившись, как следует, стали накрывать на стол. Чашки и ложки с блюдцами я принесла с кухни, чайник, пока мы разговаривали в прихожей, уже остыл, и я поставила его заново. А когда зашла в комнату, все были уже в сборе. Но как всегда дружно молчали.

— Чего молчите, как будто в рот воды набрали? — Поинтересовалась я у них, нарушив тишину первой.