Лунный свет

— Всё нормально. Я прекрасно себя чувствую.

— И что же ты будешь теперь всегда такой?! Ходить ледяным мертвецом?!

— Потом, постепенно научимся находить баланс. И ты тоже скоро привыкнешь к солнцу.

— Тогда начинай прямо сейчас!

— Ты только вчера от жара тут умирала. Давай немного подождём…

— Любишь же ты всё откладывать! Нет! Я не буду есть, пока ты не восстановишь свои силы! Хотя бы немного.

Марк выжидающе смотрел на меня, и я чувствовала его эту смесь страха и злобы внутри. Ну и пусть злится! Я не поддамся! Что это за двойные стандарты?! Пусть тоже свои силы восстанавливает! В конце концов, для нас, магов и магических существ, волшебная сила — всё равно что еда. Если Марк будет голодать, то и я тоже! Ох, он внезапно вскочил, удерживая меня. Поставил на пол, а затем подошёл к окну, щурясь от солнца и протягивая к нему руки. “Иди ешь, — спокойно сказал Марк. — Только скажи, если станет горячо”. Ага, как же, спокойно. Можешь притворяться сколько хочешь, но я-то вижу, как ты боишься и злишься от того, что не можешь заставить меня сделать по-своему.

Марк обернулся и уставился на меня. Ах, да… он-то выполнил свою часть уговора, а я стою и пялюсь. Ладно… надо бы найти тут еду. Кстати… еда. Мира вроде что-то приносила. Понять бы, что из этих расплывчатых пятен вокруг — съедобно.

Так… что-то похожее на фрукты лежит на столе недалеко. И какие-то баночки рядом… или кружки? Вот и узнаем сейчас. Я уверенно подошла к столику, стоящему за ведьмой. Там действительно оказались фрукты, и какая-то милая вкуснота в банках. Мира назвала их “пудинг”. Что ж, пусть будет пудинг. Мне нравится. И вроде рядом должен быть шоколад ещё… вот, нашла! Пара плиток напоминала, скорее, рекламные буклеты, так что я их не сразу опознала.

Щёки запылали от жара, разливающегося у меня изнутри. Ух, похоже, Марк восстанавливается. Пока ещё терпимо, так что я, не подавая виду, уминала очередной пудинг, закусывая бананом. Одну шоколадку я уже уничтожила, а вторую уже как-то и не хотелось.

Наконец, наевшись, я посмотрела в сторону Марка, всё ещё стоявшему у окна. Жар внутри уже становился невыносимым. Я хотела было встать, но голова закружилась, так что я рухнула обратно на стул, тяжело дыша.

— Начинается… — укоризненно протянул Марк, отвернувшись от окна и спешно подойдя ко мне. — Я же просил мне сказать, когда будет плохо!

— Нор…нормально… — пытаясь отдышаться, еле выговорила я.

— Нет, не нормально! У тебя опять температура!

Марк прикоснулся своей тёплой ладонью к моему лбу. Ох, наконец-то! Согрелся! Надоело уже прижиматься к холодному призраку вместо тёплого, или даже горячего, согревающего Марка. Он хотел было убрать свою руку, но я вцепилась в неё и прижала к щеке. Как приятно… такая тёплая, такая родная… моя…

Я почувствовала, как внутри Марка затрепетала нежность. Перемежаясь с волнением и страхом, она превращалась то в яростное негодование, то в ликующую радость. Неужели все эти чувства может ощущать такой равнодушный и всегда спокойный Марк? В конце концов, он не выдержал и обнял меня, прижимая к себе.

— Я просто не хочу, чтобы тебе стало плохо, — тихо проговорил он. — Тем более из-за меня.

— Всё хорошо, — ответила я, отпустив его руку и обнимая в ответ. — Я быстро привыкну. Главное, что ты теперь — тёплый.

— Мне всё равно, с твоей жить энергией внутри или своей. Просто твоя — успокаивает. А моя — наоборот…

— Делает тебя живее? — встрепенулась я, отстранившись и посмотрев в игривый огонёк в его глазах.

— Я бы сказал, свою энергию мне труднее не превращать в эмоции. Они становятся слишком сильные.

— Ну, вот… значит, живее. Мне уже лучше.

— Я всё же позову Марата…

— Не надо. Подумаешь, немного жарковато. Вполне можно терпеть.

Ну… я почти не соврала. Терпеть действительно можно, хоть и приятного в этом мало. Я никогда серьёзно не болела, так что сравнивать мне особо не с чем. Но когда плавишься изнутри — не думаю, что кому-то это может понравиться. Единственное, чего мне сейчас хотелось, это — спать. Кое-как успокоив Марка, я вывернулась из его объятий и, пошатываясь, дошла до своей кровати. Рухнула в неё, натянув на ноги одеяло и тут же отключилась. Хоть противное солнце и просачивалось сквозь веки, мне оно нисколько не мешало. Как-то привыкла я уже спать днём. Только сны в это время уж слишком фантасмагорические. Хорошо хоть ведьмины пытки не снились…

Проснулась я уже глубокой ночью от явственного дыхания лунного света. Он наполнял меня изнутри, приятно охлаждая и наполняя силой. Как хорошо… Я, не открывая глаз (а смысл, всё равно без очков и в полной темноте ничего не увижу), потянулась и расслабилась, позволяя свету заполнять меня изнутри. Медленно, постепенно, с каждым вдохом всё больше и больше. Так и провалялась до утра.

В конце концов, лунное дыхание иссякло, и я открыла глаза. Больничную комнату освещало ослепительно яркое утреннее солнце. Надо же, который день подряд ясно. Будто в другом городе проснулась.