Лунный свет

Другие подробности: произведения свидетельствуют о близком знакомстве с правовой сферой. Большой поклонник оперы. Собирает виниловые диски. (Требуется дальнейшее расследование… не исключено, что с Дэниэлом.)

– Ну как, что-нибудь из этого тебе помогло? – спросил дедушка.

– Может быть. Я потом покопаюсь. А пока пойду немного посплю.

– Любопытно будет узнать, если тебе удастся что-нибудь найти, – добавил Кэсс.

Дедушка в знак одобрения кивнул головой:

– На это лето, Берди, ты нашла себе отличную загадку. Гораздо лучше ядовитого прорыва канализационной трубы… и, вероятно, полезнее для здоровья.

Забавно, но мне это дело почему-то показалось вдвое рискованнее.

9

«Судя по всему, дело обещает быть интересным.

Так почему тогда тебе за него не взяться?»

Нора Чарльз, «Тонкий человек» (1934)

Мыло телефон Дэниэла на моей ладони смыть не смогло. Чтобы вывести чернила, мне пришлось перевернуть вверх дном всю ванную в поисках медицинского спирта, но даже после него, когда я проснулась на следующее утро, циферки хоть и слабо, но все же просматривались. Меня это бесило. Я подумала было использовать их, чтобы послать Дэниэлу сообщение и высказать ему все, что думала по поводу моей татуированной им руки, но потом все же решила подождать, пока мы не увидимся на работе, заодно расскажу ему о Дарке и о новом следе в виде оперных записей. Но когда я пришла в отель, выяснилось, что у Дэниэла выходной. И даже не могу сказать, что больше от этого почувствовала – раздражение или разочарование.

Может, даже понемногу и то и другое.

В отличие от предыдущей ночи в отеле не было никакого оживления. Двое коллег позвонили и предупредили, что не придут, сославшись на плохое самочувствие, однако Мелинда слишком устала, чтобы обращать на это внимание. Беременность, по всей видимости, напрочь лишала ее сил. А может, не беременность, а Чак, неизменно отпускавший в адрес всех без исключения коллег идиотские грязные шуточки, ничуть не смешные, в суть которых он с завидным постоянством и сам толком не мог врубиться.

Я его напрочь игнорировала и читала извлеченный из сумочки аварийный детектив, отчаянно пытаясь скоротать время и не уснуть.

Когда ночь в конечном счете все же подошла к концу и явилась утренняя смена, я страшно измучилась от скуки и отсутствия горячей пищи. Поменяв форменный блейзер «Каскадии» на свой любимый темно-синий габардиновый плащ свободного покроя с пояском, я по мраморному полу вестибюля направилась к входной двери и вышла из отеля.

Стылый ночной воздух окутался легким, накатившим с залива туманом. Пропитанный запахом морской воды, он жался к крышам зданий и уличным фонарям дымными ореолами. Заморосил мелкий дождь, я набросила на голову пристегивающийся капюшон плаща и оглядела улицу. «Изучай окружение», – всегда твердил мне дедушка. На Первой авеню все было спокойно – тишину нарушали лишь пара автомобилей да уборочная машина. Я углядела пожилого бомжа, по словам Джозефа дружелюбного и мирного, а под уличным фонарем, лампа которого в тумане раздулась до размеров небольшого шара, кое-кого еще, скрючившегося, будто ворон, на газетной стойке.

Дэниэл?

Я зажмурилась, но когда вновь открыла глаза, он никуда не делся и все так же улыбался мне из-под черного капюшона. Нет, не может быть. Может, в комнате отдыха для персонала меня сморил сон и это все лишь видение? Я опустила глаза и стала загибать пальцы. Раз, два, три, четыре, пять…

Нет, это не сон.

– Привет, Берди, – крикнул он.

– Что ты здесь делаешь? – отозвалась я. – Тебя же сегодня не было в рабочем графике.

Он спрыгнул с газетной стойки, грациозно приземлился на подошвы своих черных конверсов с низкой пяткой и подошел ко мне:

– Я приехал кое-что забрать.

В половине пятого утра?

– Да и потом, мне показалось, ты не будешь возражать, если я провожу тебя до парома – кто знает с какими ненормальными здесь можно столкнуться в такое время? – сказал он. – Ты что, злишься? Если не хочешь меня сейчас видеть, скажи, и я тут же уйду. До меня только сейчас дошло, что я и сам выгляжу как ненормальный.

– А ты что, действительно чокнутый?

– Ага, но намерения у меня самые добрые, – сказал он, протянул вперед руки ладонями вверх и медленно пожал плечами. – Такой себе симпатичный псих. И уж точно не маньяк, орудующий бензопилой.

– А ведь маньяк с этой самой бензопилой именно эти слова сейчас бы и сказал.

– В самое яблочко, Берди, – ответил он и даже щелкнул пальцами с таким видом, будто сам об этом даже не подумал, – и если ты категорически не желаешь брать на себя риск, не переживай, я пойму.

Я посмотрела на него и перевела взгляд на припаркованные на обочине автомобили:

– В машину к тебе больше не сяду.

– А ее здесь и нет. Пойдем. Давай я провожу тебя на паром.

– Но он пойдет только через час.