Лунный воин

Мотылек с тоской оглянулся назад – туда, где за деревьями и серыми избенками несла воды невидимая Микава. Всё пропало. В лесу он никогда не посмеет сбежать от знахаря – еще заблудишься, если раньше не умрешь от страха или не растерзают хищные звери. Мальчик поплелся вслед за хозяином, чувствуя, как в его душе рвется последняя связь с домом. Как течение отрывает и уносит пучок травы – так и он теперь оторван от родных корней, беспомощен и одинок. Теперь он может рассчитывать только на себя. И учитель Кагеру – его единственная сомнительная защита.

Глава 17 Стычка у Двух Слив

Караван купеческих барок отплыл из Сонака, едва рассвело. Над дрожащей перламутровой водой висел густой молочный туман. От воды веяло осенним холодом, палуба покрылась каплями росы, изо ртов вырывался пар. Неуклюжие широкие грузовые барки, похожие на огромных океанских рыб, покидали пристань и исчезали в белом мареве. На носу и на корме каждого судна горел фонарь. Слышался плеск весел, негромкие разговоры вперемешку с вялой руганью и зевотой. Вот передняя барка выплыла на фарватер. Навстречу ей из тумана один за другим выныривали темные столбики бакенов, указывая безопасный путь среди мелей. Кормчего флагманской барки туман беспокоил меньше всего – он ходил по этой реке долгие годы и мог бы провести суда хоть с завязанными глазами. Барки принадлежали купцу Люпину из провинции Сондже. Его приказчики возвращались из столицы домой с товаром, деньгами и старшим сыном купца, который неожиданно пожелал присоединиться к ним по дороге в родные края.

Рей стоял на носу передней лодки. Рядом с ним кутался в дорожный плащ Ким. На плече у него висел тюк с вещами, на поясе – меч. Приятели смотрели вперед, как будто надеясь что-то разглядеть в тумане, и тихо разговаривали. Восходящее солнце, яркое и холодное, как отсвет огня на стальном лезвии, блестело сквозь хмарь.

Рей рассказывал, приглушая голос, чтобы не услышали гребцы:

– …нашли только следующим утром – мертвого, мордой в волшебном тазике, с перерезанным горлом. Во дворе было не протолкнуться от зевак, пока не явились стражники из управы охраны мира и порядка, всех разогнали, опечатали дом. Потом подключились сыскари, начали снимать показания… Я ничего не знал, пока меня не вызвали на допрос. Промурыжили в управе до самого вечера…

– Почему именно тебя? – мрачно спросил Ким.

– Так мое имя было в списке посетителей! Хорошо хоть, теперь прохожу по делу не обвиняемым, а свидетелем. Пришлось и твое имя назвать, ученики показали, что нас было двое. Извини, что не мог предупредить раньше заката, меня отпустили, когда уже стемнело. Не приходили вчера из управы по твою душу?

– Нет пока. М-да, похоже, я вовремя решил убраться из дворца Вольсон. Дядя меня просто убил бы, если бы узнал, что я опять влип в какую-то уголовщину. Не далее как на прошлой неделе он вытаскивал меня из тюрьмы, потом с результатами экзамена разбирался, а теперь еще и это… Кого подозревают-то?

– Ну, главная версия, «для широкой публики» – в Сонаке появился разбойник – кочевой варвар.

– Почему именно варвар?

– А потому: если набрался наглости залезть в дом такого прославленного гадателя, как Кушиура, – значит, чужак и притом дикарь, который не боится ни здешних богов, ни демонов.

– Да, логика…

– Сыскари разрабатывают еще одну версию, более правдоподобную: происки конкурентов. Кушиуре многие завидовали, вполне могли нанять убийцу. В ее пользу говорит то, что из дома ничего не украдено, кроме волшебного тазика.

– Погоди, ты же сказал, что в тазике-то его и нашли!

– Ага. А потом он исчез, прямо из-под носа у десятка стражников. И надо сказать, тот, кто его спер, очень грамотно поступил, потому что обвинение выдвинуто не только по статье «убийство», но также «осквернение ритуального предмета», что гораздо серьезнее, а если нет предмета, то нет и…

– Да как же его украли из опечатанного дома?

– На базаре болтали, что вчера днем, когда народ толпился во дворе и в доме, там шатался какой-то юродивый. Пришел во двор, потолкался и ушел, прихватив тазик. Колдун, наверно.

– Чудеса, чтоб их, – пробормотал Ким.

– Это еще не все чудеса. Знаешь, что мне рассказали отцовские приказчики? По базару ходит страшный слух. Один стражник спьяну проговорился, – Рей понизил голос, – что горло у Кушиуры было не перерезано, а перегрызено…

Ким шепотом выругался. Втайне он ожидал услышать что-то подобное: уж больно гнусно все складывалось после их похода к Кушиуре. Вечером – очередная ссора с дядей. Вдохновленный предсказанием Ким предпринял еще одну попытку убедить князя Вольгвана, что чиновник из него не получится. Кончилось всё тем, что его отчитали как мальчишку и отправили к себе в покои – хорошо хоть не отшлепали. Так что, когда поздно вечером от Рея пришла записка об убийстве Кушиуры, а также о том, что Рей отплывает на рассвете, Ким понял – пришла пора делать выбор. До поздней ночи он ворочался, не зная, какое принять решение. А ночью ему приснился отвратительный сон: пожар, охваченный огнем дом среди леса и волчий скелет, выходящий из пламени…