Лунный зверь

Вход в нору, напоминающий своими очертаниями миндальный орех, находился у подножия могучего дуба, крепкие узловатые корни которого служили норе надежным прикрытием. Ветви дерева склонялись чуть ли не до земли, и, стоило подуть даже слабому ветерку, их подвижные тени делали почти незаметным вход в жилище О-ха. К тому же сплетения корней прорезали всю почву вокруг, и, чтобы обнаружить нору, чужак должен был оказаться на уровне отверстия. Так что любой враг, попытавшийся отыскать укромное логово лисицы, был бы неминуемо сбит с толку.

По другую сторону от входа, на бархатистой подстилке звездчатого мха, росла ольха. Осенью с ее ветвей сыпались маленькие черные шишечки. Соседство с огромным дубом пошло ольхе не на пользу: она постоянно оставалась в тени и лишенные солнечного света ветви не могли раскинуться вширь. Почему-то к стволу ольхи были прибиты остатки проволочной изгороди, и в теплые дни, когда блохи особенно досаждали О-ха, она с удовольствием скреблась спиной о проволоку.

О-ха уже превратилась во взрослую лисицу, у нее была смышленая острая мордочка, а блестящая шкурка отливала, в зависимости от освещения, то рыжевато-красным, то дымчато-серым. Расположения юной красавицы настойчиво добивались по крайней мере три самца. О-ха остановила выбор на своем ровеснике: в глазах молодого лиса сверкали веселые огоньки и голову он так обаятельно склонял набок, что у О-ха начинали дрожать лапы.

— Все другие лисицы и когтя твоего не стоят, — часто повторял ей А-ран. — Ты самая шустрая, проворная, и вообще… Слишком долго объяснять. Стоит мне взглянуть на тебя, у меня голова идет кругом.

Они стояли утопая в сухой листве, когда она сообщила А-рану, что он стал ее избранником. От радости молодой лис осыпал ее целым дождем листьев. В тот день небо над лесом было на удивление изменчивым — по нему мчались рваные тучи, и тени их наполняли лес живыми бликами и отсветами. О-ха и А-ран выскочили на простор, на продуваемые ветром луга. Казалось, они одни во всем мире. Глаза А-рана светились странным возбужденным блеском — в них словно отражалась необычайная игра света и тени.

А-ран был настроен романтично и того же требовал от подруги, но О-ха считала себя серьезной и рассудительной лисицей — она могла бы назвать добрую дюжину причин, разумных и веских, по которым выбрала именно А-рана. Им нравилось валяться в теплой влажной траве, ласково покусывая друг друга. Пора настоящей любви еще не пришла, но взаимные прикосновения возбуждали их. Каждый подробно изучил тело другого: на носу у молодой лисицы виднелись царапинки, а на правом ухе А-рана недоставало крошечного клинышка — все это были памятки охотничьих игр с братьями и сестрами. Еще О-ха обнаружила на боку своего друга белую полосу, узенькую, необычайно привлекательную, а он заметил, что шерсть у нее на мордочке блестит и лоснится. И почти все, что они находили друг в друге, казалось им особенным, неповторимым и достойным восхищения.

А-ран изменил имя и звался теперь А-хо, — в соответствии с древней лисьей традицией имя лиса должно в зеркальном отражении повторять имя его подруги. Оба были так молоды, что жизнь представлялась им сплошной чередой занимательных открытий. Они поведали друг другу, что происходят из хороших семей: выяснилось, что родители у обоих были достойными лисами, неглупыми и здравомыслящими, но, разумеется, им не хватало той ясности ума, глубины суждений и широты взглядов, которыми столь щедро была наделена молодая чета.

— Конечно, для своего времени они вполне годились, — великодушно заметил А-хо. — Да только время их давно ушло. Мир сейчас совсем не тот, что несколько зим назад. Взять хотя бы охоту…

Они лежали в норе, тесно прижавшись друг к другу, и делились своими наблюдениями и соображениями — каждый наконец-то нашел собеседника себе под стать. Порой О-ха принималась облизывать нос лиса, а он клал голову на ее хрупкое плечо, зарываясь в мягкий пушистый мех. Оба были счастливы и вполне довольны обществом друг друга.

— Тебе нравится, как пахнут сосновые иголки? — спрашивала О-ха.

— Сосновые иголки? Еще бы! Дивный запах. Никогда не упускаю случая их понюхать. Да и смола тоже отлично пахнет.

— Да, да, ты прав, смола тоже…

И оба в который раз принимались удивляться, что их вкусы и пристрастия так замечательно сходятся. Как здорово, что они нашли друг друга, как здорово, что оба любят запах сосновых иголок… особенно весной.

— Лучшего времени, чтобы всласть подышать сосной, не найдешь, это уж точно.

Была ли еще на свете пара лис, которые так подходили друг другу? Существовало ли столь неколебимое единство мнений? Нет, в столь юном возрасте не часто встретишь подобную мудрость, наблюдательность и трезвый расчет, а ведь они оба к тому же полны жажды новых знаний. Конечно, их встреча — это настоящее чудо. В этом молодые супруги тоже были вполне согласны.

— Только перед другими хвалиться ни к чему, — предусмотрительно заявил А-хо.