Лутер (СИ)

А уж после того, как я пообщался с Диком из клон-центра, то еще больше утвердился в догадке, что если бы не выкинул двадцатку, не «забронировал» себе новый чип и тело, вполне возможно, что по истечению таймера я бы попросту исчез, а мое место занял бы этот самый Мик.

Но вот вопрос: как же он все-таки появился? Каким образом его вытянули?

Ответ тоже очевиден — мое тело, которое осталось в подвале, кто-то забрал. А что, если я тогда не умер, если таймер закончил отсчет и я (я — Фэйтон) отправился в клон-центр, а мое прежнее тело так и осталось в подвале? Вот только что с ним произошло дальше? Нашли ренегаты? Очень сомневаюсь.

Мелькнула безумная мысль, что чип переключился, и в том теле сейчас находится Мик, но я ее тут же отбросил.

Хотя затем, размышляя, раз за разом возвращался к ней.

Порой самые бредовые идеи оказываются правильными. Уж очень многое объясняется этой теорией.

И главное, что меня прямо-таки осенило — это объясняет, зачем меня пытались вывезти из лагеря. Ответ прост: чтобы мое место занял Мик в моей личине.

Я совершенно не представлял, возможно ли это, да и от Дика кроме пространных размышлений ничего добиться не смог.

Зато после охватившего меня приступа паранойи я добежал до клон-центра, подключил все системы безопасности и авторизации, какие только там имелись.

— Ты что же, думаешь, в твое тело кого-то подселят? — рассмеялся Дик, рассматривая список подключенных мной опций.

— Давай без подстегов, — буркнул я, — просто сделай!

— Да как скажешь, — пожал плечами Дик, — тебе же за все это платить.

А платить приходилось немало — каждая опция минимум полтос кредитов стоила. Впрочем, эти деньги были заплачены не зря.

Благодаря этим проверкам я был уверен, что никто меня заменить не сможет, а если попытается — система поднимет тревогу, и сознание «вторженца» будет проверяться.

Что же касается особенностей этой проверки — все было довольно-таки просто. В качестве пароля я использовал небольшие задачки из начального курса робототехники. Именно обслуживанием и ремонтом дроидов я занимался дома (ну и всякую технику чинил тоже), и в этой работе была одна маленькая особенность: разучить базы и пройти сертификацию не составляло труда, однако если ты влезаешь в программный код машины, следует понимать, что ты делаешь, нужен опыт, нужна практика. В ином случае программа будет работать либо криво, либо со сбоями.

Так вот, в качестве пароля я выбрал задачки по робототехнике. Наизусть ответы не помнил (это у меня уже был самый мощный приступ паранойи с теорией, что Мик может читать мои мысли или воспоминания: а почему нет, я ведь его воспоминания видел), однако задачи эти способен был решать на раз-два. А вот кто-то посторонний, кто с этой профессией был незнаком, справиться с задачками не мог. Во всяком случае, быстро. Именно поэтому я установил время для ответа всего-то одну минуту. Мне этого хватит с головой, а вот самозванцу — точно нет.

И справившись с этим, я вот уже второй день валялся в своей квартирке, смотрел фильмы, пил колу, заказывал вкусняхи из бара. Там наконец-то появился пристойный пищевой принтер, и еда по качеству выросла в разы.

Ну а еще иногда выбирался на Хабарку — пополнить запасы развлечений, добрать колы или просто полазать между рядов, позаглядывать на витрины.

Кстати, чтобы постоянно не пялиться в окно, я купил на Хабарке и установил камеру, написал программку, благодаря которой не пропустил бы отправление конвоя даже глубокой ночью — программулина тут же засечет движение и отправит мне уведомление, если я, к примеру, спать буду. Жаль только, что все равно в город нельзя — уведомления приходили в случае, если я находился в лагере, был в пределах действия его внутренней сети.

Короче, у меня началась не жизнь, а курорт — бьешь баклуши целый день, ни хрена не делаешь, и главное — башкой не рискуешь. Долгов у меня уже нет, денег мне, в принципе, хватит надолго, так что, почему бы и нет?

Однако уже на третий день я понял, что долго так не протяну. Слишком уж скучное получается существование.

То ли привык получать дозы адреналина, выходя в рейды, то ли просто подобное времяпровождение мне было не по нутру, но как бы то ни было, я жаждал действа. Хоть какого-то.

Были позывы связаться с Миком, рассказать ему о том, что теперь «изымать» меня из лагеря бесполезно — мое место никто посторонний теперь не займет, но…

Но я удержался.

Во-первых, меня все еще можно было попросту вытащить из лагеря и держать за его пределами живым. Если мои домыслы верны и Мик находится в моем старом теле (том, что осталось в подвале), он может с легкостью проникнуть в лагерь под моей личиной, и этот момент мне еще предстояло как-то решить. Вот только как — я пока не представлял.

А это значит - нечего сообщать о том, что я уже сделал.

Ну и во-вторых, даже если я буду твердо убежден в том, что Мик и остальные ренегаты меня не тронут — в город мне все равно не выйти. Я ведь стерегу конвой. А выдвинуться он может в любой день, в любую минуту. Вполне возможно, что именно тогда, когда я отправлюсь в рейд.

Так что…