Лувр

«Скапен и Криспен» свидетельствует о способности Домье к глубокому проникновению в психологию человека. Здесь он изображает мир театра. На втором плане картины, в глубине полотна, показаны театральные декорации: грубо нарисованное синее небо и желто-сиреневые деревья. На этом фоне в свете призрачного освещения рампы на первом плане предстают два традиционных персонажа комедий Мольера – Скапен и Криспен. Они ведут беседу. Скапен сложил руки, совершенно скрытые широкими рукавами, на груди; его губы кривятся в ядовитой ухмылке. Отблеск огней играет на его лице розовыми и красными рефлексами, отчего облик кажется почти сатанинским. Криспен облачен во все черное; оживляет одежду лишь белый воротник с длинными концами. Этот персонаж, прикрыв рот рукой, что-то горячо шепчет на ухо Скапену.

Интересно сравнить «Жиля» Ватто со «Скапеном и Криспеном» Домье. Если актер у Ватто с грустью вглядывается в мир, то у Домье персонажи полны сарказма и горечи. С помощью этих героев мастер изобразил собственное разочарование в жизни; за их ядовитыми улыбками скрыты невидимые слезы. Домье всегда был художником современным, какое бы время он ни изображал: будь то эпоха Мольера, Лафонтена или Сервантеса, мастер прежде всего проводил аналогии с современностью и в героях любого времени искал черты своего века.

Достаточно разнообразно представлено в Лувре творчество реалиста XIX столетия Жана Франсуа Милле. Он часто изображал хорошо знакомый ему крестьянский труд и домашние заботы – художник родился в семье нормандского крестьянина, и в юности ему приходилось помогать отцу в полевых работах.

Ж. Ф. Милле. Собирательницы колосьев

Люди на полотнах Милле исполнены величия; чувствуется, что они господствуют над природой, которая их окружает. Ритм, свойственный трудовому процессу, отражается в чередовании человеческих фигур и в спокойных неторопливых жестах сельских тружеников. Монументальность Милле создает при помощи рисунка и мастерской моделировки, а поэтичность и тихую гармонию – применением приглушенных тонов. Милле, как никто другой, чувствовал пластику формы. Он создавал ее плотными, густыми мазками, подобно Лененам и Шардену.

Карьера художника для Милле началась в Париже, в 1849 году он переехал в Барбизон и оставался там до конца жизни. Художник жил в доме на Гранд-рю, где сейчас находится музей, и гости могут увидеть обстановку, в которой создавал свои работы мастер, его столовую, где он принимал друзей, и сад, где Милле писал картины по утрам.

Полотна главы французского реализма Гюстав Курбе находятся в зале Моллиен, где экспонируются большие произведения с изображением современников художника.

О самом себе художник рассказывает в композиции «Ателье». В центре полотна изображен сам мастер за работой: он пишет на полотне пейзаж провинции Франш-Конте. Рядом с художником стоит, наблюдая за его работой, натурщица, сбросившая платье. Возможно, этот образ должен свидетельствовать о том, что Курбе хочет видеть мир без прикрас, таким, какой он есть на самом деле. Мальчик около художника – тоже аллегория. Он олицетворяет любознательность народа. Справа Курбе изобразил своих друзей – философов, поэтов, критиков, тех, кто помогал ему советами. Слева зритель видит представителей французского народа – рабочего, крестьянина, торговца, охотника, священника и нищенку. Это вдохновители его музы, откровенно плебейской. Картина читается как своеобразный живописный манифест, направленный против официального академизма. Вероятно, именно так оно и есть, поскольку Курбе всегда любил чувствовать себя в самой гуще жизни; он был в центре и политической, и эстетической борьбы своего времени. В 1871 году в Париже провозгласили Коммуну, и Курбе немедленно стал ее членом, возглавил «Федерацию художников».

Г. Курбе. Автопортрет

Здесь же, рядом с «Ателье», находится шедевр Курбе – «Похороны в Орнане». На полотне представлены почетные граждане города, одетые в черное, носильщики, священник, служки в белых церковных облачениях, причетники в красных шапках и плащах, могильщик, старики в серо-голубых костюмах, одетые по моде XVIII столетия, женщины в черных платьях и белых чепцах. Эти представители провинциального общества, сдержанные и исполненные чувства собственного достоинства, стоят перед открытой могилой. Они спокойны, и их фигуры как будто образуют подобие фриза, который повторяют очертания виднеющегося вдали плоскогорья. Черный и белый цвета, кое-где оживленные пятнами зеленого и красного, звучат торжественными аккордами, однако в эту мелодию вплетаются ноты почти гротескные. Служки откровенно скучают, слушая священника, могильщик торопится поскорее закончить дело, почему-то усмехается одна из женщин. А взгляд причетников и вовсе мутный, пьяный. Таким образом художник хочет сказать, что в жизни трагическое неотделимо от комического, именно в этом и состоит ее сложность и противоречивость.