Лузиады

И, с гордостью войска обозревая,
Афонсу с ними в дальний путь помчался,
А с ним Мария, дщерь его младая,
Которую утешить он старался.
И вскоре, ветр попутный обгоняя,
В Кастилии Афонсу оказался,
Его слова дух войска поднимали
И робких и безвольных ободряли.

109

Когда войска двух королей сомкнулись
И вышли в поле против супостатов,
От страха христиане содрогнулись,
Не в силах счесть врагов своих заклятых.
Тьмой-тьмущей мавры средь полей тянулись,
Грозясь развеять скудные отряды,
Которые к Спасителю взывали
И на него в несчастье уповали.

110

Глумленью агаряне предавали
Своих врагов невзрачные дружины.
Их земли меж собою разделяли
Заранее лихие сарацины,
Что имя Сарры вечно оскверняли,
Себе его присвоив беспричинно.
Столь нагло край цветущий, благородный
Делили тьмы пришельцев чужеродных.

111

Вот так и Голиаф, гигант надменный,
Царя Саула насмерть напугавший,
Узрев, как отрок, Богом вдохновенный,
Давид, пращу и камень в руки взявший,
На бой с ним выступает дерзновенно,
Смеялся, но, мольбам Давида внявши,
Сам Бог десницу юноши направил,
И Голиаф навеки мир оставил.

112

Коварный мавр, захватчик вероломный,
Дружины христиан подверг глумленью,
Не понимая, что отрядам скромным
Благое небо ниспошлет спасенье.
По марокканцев армии огромной
Ударили кастильцы в озлобленье,
А португальцы двинулись спокойно
На мавров из Гранады недостойных.

113

Мечи и копья острые звенели,
О медные доспехи ударяясь,
К Сантьяго и Аллаху полетели
Мольбы и стоны, в ратный шум мешаясь.
Израненные воины слабели,
Взывали к небу, с жизнию прощаясь.
Из крови жертв неисчислимых вскоре
На поле битвы появилось море.

114

Все силы лузитане положили,
Чтоб одержать победу в тяжкой битве.
Гранадских мавров вой разгромили,
Стяжав награду за свои молитвы.
Однако же оружья не сложили,
А марокканцев дерзких и хвастливых,
С кастильцами сомкнувшись, сокрушили
И Родину надежно защитили.

115

Уж солнце раскаленное спешило
Закончить день средь хладных волн Фетиды
И Весперу простор освободило,
Когда остатки мавров недобитых
Пощады на коленях запросили,
К стопам владык приникнув именитых.
И столько мертвых полегло в сраженье,
Что вздрогнул мир в безмолвном изумленье.

116

Хоть Марий жажду воев несравненных
Насытил кровью злого супостата,
В четыре раза больше убиенных
В день памятный осталось при Саладо.
И Ганнибал, воитель вдохновенный,
Все ж меньше поразил врагов заклятых
В тот день, когда в огромных три сосуда
Серебряных колец сложили груды.

117