Львиная стража

– Это вальдшнеп, – сказала Нина. – Он и его подруга – или она и ее друг – живут в этом лесу. Милый, правда? Взгляни на его клюв.

– Нина, а к которому часу… – Пол заколебался, не зная, как того назвать, – ты ждешь своего мужа?

– К половине седьмого, наверное. Он обычно возвращается к этому времени. – Женщина с полуулыбкой покосилась на него: – Надеюсь, у тебя душа не в пятках?

Гарнет не представлял, что она имеет в виду.

– Я шучу, – сказала Нина. – Не смотри на меня так. Я знаю, что ты не струсил. Только не нервничай, ничего не случится. Если не хочешь, я могу ничего не говорить. Если хочешь, я могу сказать про «другого мужчину», это классический вариант, верно?

И тут он, естественно, вспомнил. Сегодня вечером она собиралась рассказать Апсоланду о них. Казалось, что эти планы строились лет сто назад и никогда не воспринимались всерьез.

– Пол, что-то действительно случилось. Я вижу по твоему лицу. Я сейчас говорю серьезно, не шучу. В чем дело? Я должна знать. Ты не хочешь, чтобы я говорила Ральфу? Ты хочешь, чтобы мы подождали?

То, что произошло дальше, невозможно было предвидеть, невозможно было вообразить. Он обнаружил, что держит ее за руки, потом схватил ее за плечи. Ее глаза наполнились тревогой, которая вспыхнула в них, как пламя.

– Пол, ты должен сказать мне, ты должен рассказать, что случилось. Они связались с тобой? Они потребовали, чтобы ты… отдал меня им?

Через мгновение она закричит. Она упадет перед ним на колени и будет умолять его, будет уверять его, что лучше умрет, чем окажется у них. Он посмотрел на нее и закрыл глаза, потому что смотреть было невыносимо.

Глава 22

Я никогда не жил в гостиницах лучше, чем «Боллинброк-Холл». Хотя это ни о чем не говорит, потому что до встречи с Сандором я вообще не жил ни в каких гостиницах. Но она отличалась от «Георга» так же, как «Георг» – от «Рейлуэй-Армз». В главном холле стояла гигантская цветочная композиция. Цветы были огромными и выглядели свежими, и я решил, что они сделаны из воска и шелка, но, когда я прикоснулся к розовому лепестку, он остался у меня в руке и был влажным, холодным – и пах.

Сандор попросил ключ от нашего номера, и случилось нечто забавное. Девушка дала ему ключ с номером двадцать три на бирке, и Сандор сказал:

– Не от этого. Это ключ от моего другого номера, а мне нужен от двадцать четвертого.

Естественно, я, глупец, будучи в своем репертуаре, подумал, что он заказал для нас два одноместных номера и что я окажусь в одиночестве. Я не решился спросить, он был в мрачном настроении. Но девушка забрала ключ от двадцать третьего и выдала от двадцать четвертого, и мы поднялись в номер. Если у гостиницы и был недостаток, то это отсутствие лифта. Даже в «Георге» лифт был. Но с первого взгляда становилось ясно, что лифт сюда было не воткнуть – не нашлось бы ему места среди всех этих балок, резьбы, низких потолков и лестниц. Везде лежали ковры цвета нефрита, очень пушистые и мягкие, и висели шторы, похожие на цветастые девчачьи юбки, и стояли вазы с цветами, а на стенах висели тарелки с красно-золотыми птицами и драконами. Каждый номер был назван в честь знаменитостей Саффолка, как сказал Сандор, хотя я никогда не слышал этих имен, и название было выбито на маленькой пластине с золотым узором по краю.

Наш номер называется «Томас Гейнсборо», а таинственный двадцать третий – «Миллисент Фосетт»[65]. Не знаю, каков двадцать третий внутри, но наш… великолепен, одним словом. У нас есть две кровати со столбиками, своего рода балдахином, шторками, которые можно задвигать, и подушками с оборками. Еще есть около двадцати разных светильников, журнальный столик, кресла с голубой атласной обивкой, ваза с шоколадными конфетами, ваза с леденцами в обертках и – вот диво – хрустальный графин с хересом. Естественно, у нас есть собственный холодильник, телевизор, радио и ванная с феном.

– Я бы жил здесь вечно, – сказал я.

Это было позже, когда настроение у Сандора улучшилось, когда он, как он сам говорит, возликовал.

– Ты еще не видел двадцать третий, – сказал он. – Там атласное постельное белье.

Но когда мы приехали, было только семь, и ему предстояло звонить Гарнету. Тилли сидела с Джессикой в кемпере, она припарковала его примерно в четверти мили от «Боллинброк-Холла». Из нашего окна можно было увидеть кусочек того леса, где она пряталась. Я принес им рыбы с жареной картошкой, и после того как Джессика съела свою порцию – к тому времени девчонка здорово проголодалась, – она получила какао, в которое высыпали порошок из еще одной капсулы снотворного, и выключилась на всю ночь. Так что от Тилли не требовалось никаких действий, только находиться там.