Мы свернули на набережную Хорота и двинулись к полуденной окраине столицы. В кварталы, где жили самые богатые и знатные люди, дворяне и наиболее зажиточные купцы.
— Сюда, — Страбонус указал на ворота красивого белого дома с колоннами, стоявшего в глубине сада. — Между прочим, Конан, я тебе посейчас не сказал, кто участвует в заговоре. Видишь герб над створками?
Варвар поднял голову и всмотрелся в изображение на вычурном щите-дроглоре, вывешенном у въезда в поместье.
— Ублюдок… — Конан едва дар речи не потерял. — А вроде бы уважаемый человек… Ладно, идем. Я герцогу потом все выскажу. Если, правда, он жив останется.
Дожидаясь, пока сонные привратники, разбуженные колокольчиком, подойдут к створкам, я подумал, что не следовало уезжать из Пограничья. Как спокойно жилось бы мне на родине! Никаких королей, Порталов, заговоров и заумных рассуждений о судьбах мира!
Но раз уж ввязался — придется идти до конца.
Глава девятая
РИНГА, ТРЕТИЙ РАССКАЗ
Тарантия, столица Аквилонии.
12 день первой зимней луны.
Все выглядело блестяще и безукоризненно, однако у конфидента возникли некоторые подозрения и он не спешил поделиться ими с остальными участниками комплота. Увиденное им в замке заставило представителя тайной службы Немедии заподозрить в двойнике не просто человека, до мелочей схожего обликом с королем, но колдовское существо, обладающее непонятными людьми силами. И конфидент решил столкнуть подобное с подобным — тайну с тайной, магию с магией, для чего заключил договор с величайшим из чернокнижников Полуденных и Закатных стран — стигийским магом Тот-Амоном, ныне подвергшимся опале со стороны прочих колдунов Черного Круга Стигии и вынужденным скрываться вдали от родины…»
Из «Синей или Незаконной Хроники» Аквилонского королевства
Xотелось бы знать, где я нахожусь?..
Интересный вопрос. Вроде бы я на чем-то лежу, и поверх меня что-то лежит. Причем лежащее внизу — холодное и чуточку шершавое, а сверху — теплое и мохнатое. И пахнет так, что чихать хочется.
Я и чихнула. Один раз, другой, а потом окончательно проснулась, высунула голову из-под шерстяного пледа и огляделась.
Комната. Не слишком большая, обставленная не то чтобы скудно, а скорее аскетично. Стрельчатое высокое окно с мелкими полупрозрачными стеклами, вставленными в медный переплет. Трехстворчатый шкаф, забитый потрепанными разномастными томами, переплетенными в кожу, холстину и просто завернутых в какие-то тряпки. Покосившийся стол, на нем — пара пустых мисок и кружек, а также оловянный кувшин. Черная пасть камина, огороженного покосившейся решеткой, в которой потрескивают поленья. Возле очага — два обшарпанных кресла на разлапистых ножках. Две двери, одна завешена отрезом зеленоватой шерстяной ткани в жирных разводах.
И неуловимый обычными чувствами аромат «присутственного места». Не сдаваемой внаем квартиры, а именно чего-то официозного, где постояльцы ощущают себя лишь временными обитателями.
Зададим вопрос — где в Тарантии отыщется учреждение, которое предоставляет служащим в нем людям жилье?
Вернее, не служащим, а учащимся. Это ж Обитель Мудрости! Дом для вагантов, куда я, едва не падая с ног, добралась сегодняшней ночью. Мораддин велел разыскать в Логиуме некоего Ди Монтобье, что я и сделала. Такового господина не оказалось дома, так что мне ничего не оставалось, как усесться на ступеньках лестницы и терпеливо ждать. Видимо, вскоре я задремала, а вот проснулась уже совершенно в другом месте.